«Вчера вечером было совершенно покушение на известного в городе бизнесмена Эдуарда Смирнова. По чистой случайности бизнесмен получил только легкое ранение. Камеры слежения смогли запечатлеть нападавшего, и теперь компетентными органами составляется фоторобот. Заведено уголовное дело, ведется следствие».

Лев настолько внимательно слушал диктора, что не заметил, как закипел чайник. «Смирнов, Смирнов… Не тот ли это Смирнов, жену которого я вчера видел на похоронах? – подумал Лев. – А если это так, то можно предположить, что Полянский все же не был киллером? Хотя тоже не факт. Этих киллеров сейчас развелось как собак нерезаных. Как бывший военный – так киллер. Настоящие профи так не работают. Что значит: получил легкое ранение? А это значит, что стрелявший, скорее всего, промахнулся. Не рассчитал ни силу ветра, ни дальность. Дилетант, одним словом», – успел подумать Гуров, как на кухню вошла Мария.

– А ты что, еще не ставил чайник? – первым делом спросила она.

– Прости, отвлекся. – Гуров показал на телевизор, где опять показывали рекламу.

Как раз в этот момент там показывали полуобнаженных девиц, которые рекламировали нижнее белье.

– Ты меня пугаешь, Гуров. Когда в твоем возрасте мужчины начинают обращать внимание на молоденьких девушек, это признак старости. А ты у меня далеко не старый. Так что смотри. – Мария погрозила ему своим изящным пальчиком.

– Там только что показывали криминальные новости, – попытался реабилитироваться Лев.

– Тем более. Тебе что, своих преступников не хватает? Сейчас отправишься к себе на работу и будешь там с ними разбираться, а пока ты дома, обрати внимание на свою жену.

– Понял. Исправляюсь, – Лев подошел и поцеловал жену.

Оставшуюся часть завтрака они провели в милой беседе, болтая на отвлеченные темы. И все же, когда Лев вышел на улицу и сел в свою машину, мысли о покушении на бизнесмена Смирнова снова вернулись к нему. Интуитивно Гуров связывал это покушение с убийством Полянского. Каким образом оно относится к убийству в театре, он объяснить не мог, но это было так. Может, потому, что ему не хотелось верить в то, что Полянский был наемным убийцей, может, еще по каким-то причинам. С этими мыслями Лев и появился в управлении, но делиться ими с Крячко не стал. Гуров хотел сначала понять, что не дает ему покоя в связи с услышанной сегодня утром информацией. Наоборот, войдя в кабинет, он весело спросил:

– Как настроение, товарищи коллеги?!

В отличие от Крячко Илья отреагировал так же весело:

– Готовы к труду и обороне, товарищ полковник!

– А что на это скажет полковник Крячко? – Гуров остановился возле стола напарника.

– А полковник Крячко сегодня не в том настроении, чтобы шутить с самого утра.

– Тогда мы поступим таким образом. – Лев повернулся к Илье и подмигнул ему. – Мы отправим полковника Крячко в командировку, чтобы он не портил нам настроение.

– В какую еще командировку? Я никуда не поеду, – замотал головой Стас.

– Поедешь, поедешь. Никуда ты не денешься.

– Нет, ты это серьезно? – Крячко понял, что Гуров не шутит.

– Серьезно. Тебе придется съездить в Тверь и привезти оттуда образцы ДНК по убийству тамошнего бизнесмена. Ну, ты понял, в общем.

– Это еще зачем?

– Да есть одна мыслишка… Потом расскажу.

За долгие годы работы с Гуровым Крячко уяснил для себя одно: тот никогда не делает лишних движений. Порою даже непонятно, зачем ему понадобилось совершать то или иное действие. Но потом, когда расследование подходит к концу, начинаешь понимать всю схему его мышления.

– А ты чем думаешь заняться? – после минутного молчания поинтересовался Крячко.

– Да уж без работы не останусь. Если ты об этом, – усмехнулся Лев. – Ну а если по существу, то хочу сегодня встретиться с Денисом Котовым. Не нравится мне этот художник.

– И чем же? Не поделишься?

– Во-первых, он скрыл от нас тот факт, что незадолго до убийства Полянского был на галерке вместе со Злобиным. Во-вторых, его любовная связь с главной актрисой театра наталкивает меня на некоторые мысли, которые я хочу проверить.

– Понятно. Ладно, пошел оформлять командировку. Если что, я на связи, – сказал на прощание Крячко и вышел из кабинета.

После вчерашних похорон в театре еще царила траурная обстановка. Посредине холла был сделан постамент, на котором стоял большой портрет Григоровича в черной рамке. Первым человеком, которого Лев встретил в театре, была, конечно же, Эльза Эммануиловна.

– Здравствуйте, Лев Иванович, – грустным голосом поздоровалась гардеробщица.

– Здравствуйте, Эльза Эммануиловна. – Гуров подошел к женщине и облокотился на стойку. – Мне нужен Денис Котов. Вы не подскажете, он уже пришел в театр?

– Да. Только что прошел наверх, к себе в мастерскую. Прямо перед вами… – Секунду помолчав, женщина сказала: – Что же теперь со всеми нами будет? Театр, наверное, закроют?

Гуров отлично понимал переживания женщины, но, не найдя подходящих слов, сказал просто: «Я пойду» – и отправился на второй этаж.

Поднявшись наверх, Лев покрутил головой в поисках нужной двери. Он встречался с Котовым всего один раз, да и то у него дома, поэтому где находится его мастерская, сыщик не знал.

Гуров решил пойти простым путем. Постучавшись в первую попавшуюся дверь, он открыл ее, чтобы спросить, где находится мастерская Котова, но остановился в нерешительности. Судя по интерьеру, эта и была мастерская. Кругом валялись какие-то эскизы, на столе были разложены краски и кисти. Лев еще раз постучал в уже открытую дверь, но ему никто не ответил. Тогда сыщик шагнул внутрь. «Подожду его здесь», – решил он. Подойдя к столу, Гуров осмотрел лежащие на нем рисунки. Это были наброски какого-то замка. Сыщик перевел взгляд на висящие на стене полки. Там стояли несколько фотографий Котова. Вот он на пикнике на природе, вот стоит на сцене и изображает из себя кого-то, нацепив на голову шляпу с пером. Гурову опять вспомнились слова Гончарова. Секунду подумав, он взял одну из фотографий и положил ее себе в карман. Как раз в это время дверь сзади него распахнулась, и в мастерскую влетел Котов. Он был чем-то возбужден. Увидев Гурова, художник остановился как вкопанный. Видимо, он никак не ожидал увидеть здесь кого-либо, а уж тем более Гурова.