Печально...

Но офицер просто не имел права на эти все нюансы ссылаться, даже если и был грамотно, политически подкован. Поэтому он стал отвечать мне туманно и расплывчато. Тем более что видел перед собой лишь цветущего, здорового, но слишком уж молодого парня с вьющимися до плеч волосами:

– В нашей армии ни приказы не обсуждаются, ни предстоящие планы не раскрываются. Так что не обессудь, малой, тайна есть тайна...

Не стал ни на "малого" обижаться, ни смеяться при упоминании о тайне. Какой смысл? Ведь нужную мне информацию можно выведать гораздо проще, притворившись наивным, недалёким и сказав человеку при этом несколько комплиментов:

– Жаль... Вот нам бы в сопровождение к обозу ваш отряд, капитан! Наверняка бы ваши воины любые заслоны порвали как Тузик грелку!

Вполне нормальные резиновые грелки в этом мире существовали, ну а распространённую здесь собачью кличку я вставил вместо земной. Разве что воину стало смешно, что подобную вещь можно давать вместо игрушки собаке.

– Оно понятно, с такой охраной..., - при этом не только он подбоченился в седле, но и его, слышавшие нас подчинённые.
– Только мой совет, не слишком-то надейтесь на скорые посевы в Борнавских долинах.

– Как же так? Нам недавно доказывали, что самые лучшие из вас тоже получили баронства и теперь будут нашими соседями. Тем более что они уже сеют и сажают сады на своих землях.

– Ха! Вряд ли он там сеют... Скорей всего в крепости сидят, да в кречей постреливают. Эти летающие напасти ведь могут и посевы сгубить, и сады уничтожить.

– А если крепости падут?

– Тогда всё. Конец переселению.

– Получается, что туда вообще бездарных воинов послали?
– настойчиво выпытывал я, и таки добился верного ответа:

– Скажешь такое! Да там не просто воины, а наёмники "Южной стали". А они ух как умеют громить людоедов. Я присутствовал на последнем царском балу, который проходил в приграничье и сам видел, как царь награждал наемников и наёмниц, которые отличились при окружении и уничтожении крупной банды охотников за людьми.

Во мне уже ярко горела надежда, что о своих подругах я точно что-либо да выпытаю. Хотя тон и гримасу избрал самые презрительные:

– Наёмницы? Какой с них иной толк, кроме как не в постели!

Стоило видеть, как рассердился бравый офицер пограничников:

– Ты это, паря, брось! Сам-то ещё в жизни ни одного людоеда не видел, а о других судить пытаешься.
– Кажется, он принимал меня просто за одного из титулованных наследников рода переселенцев.
– А там такие три красавицы! Да такие смелые и отважные! О-о-о-о!..

При этом у него так мечтательно закатились глаза на подбородок, что у меня стала отваливаться челюсть. О ком это он собирается рассказывать? Уж не о моих ли подругах? Вот чуяло моё одно место, что эти оторвы просто так статистами не останутся, обязательно куда-то попрутся!

Но и капитана подвигнуть на более подробный рассказ следовало восклицанием:

– Не может быть!..

– Ещё как может!

И мы все стали слушателями, минут пятнадцать не проронив ни слова. Остальные пограничники, видимо не раз уже всё знающие и не раз слышавшие, всё равно прекратили разговорчики и боялись упустить хоть слово. Тем более что событие ну никак не смотрелось рядовым, скорей весьма знаменательным.

Подготовка к балу, сам бал, награждения, их очередность, ценные подарки, а также почти полное описание непосредственно геройских деяний трёх прекраснейших, сказочно очаровательных амазонок. Потом танцы, во время которых одну из близняшек нагло оккупировал награждённый за подвиги лейтенант из вольных охотников. Из-за этого не все офицеры и придворные смогли станцевать с героинями вечера.

Кажется, в число этих неудачников попал и сам капитан, потому что не совсем лестно отзывался о счастливчике напоследок:

– Выскочка! Я понимаю, что он герой, тоже положил кучу зроаков и кречи, но совесть-то надо иметь! И что самое странное, все распорядители бала словно потворствовали этому лейтенанту. Стоило ему отойти в сторону, музыканты делали перерыв, стоило только взять девушку за руку - музыка звучала вновь...

Чего уж лгать самому себе, я страшно загордился своими подругами. Попасть в чужой мир, узнать о моей смерти и сразу рвануть из столицы дабы за меня отомстить? Как тут ни крути, но в любом случае - это больше чем героизм. А уж проявленное бесстрашие, умение с одного броска ножа ночью убивать страшного и жестокого врага - поражало ещё больше. Я знал, что они у меня "о-го-го!", но чтобы настолько?! По словам того же капитана, никто иной в полку не имел в том бою подобной результативности даже близко!

Единственное, что меня немного расстроило и ущемило, так это непрекращающиеся на балу танцы со всеми подряд:

"Могли бы и поскромней себя вести!
– раздалось внутри меня старческое брюзжание.
– А то прям со всеми! Да, небось, Машка задницей крутила самая первая и больше всех! Можно сказать ещё траур по мне должны блюсти, а уже в пляс пустились! Ну ладно ещё Катька, у неё мозги клинят, когда музыка звучит... А те две дуры вроде и танцевать никогда не умели бальные танцы... Кстати, что там он плёл про награду для того лейтенантика?.. За что конкретно?.."