В официальных Правилах Судовождения, имевшихся на всех судах, плававших от Балтийского моря до Тихого океана, четко и ясно было сказано, что Доггер-Банка наводнена рыболовецкими судами, затрудняющими судоходство, особенно в ночное время суток, когда неожиданно возникают их огни. Броненосный отряд контрадмирала Фелькерзама был, видимо, вполне осведомлен об этих «источниках неприятностей», т.к. он мирно прошел Доггер-Банку, ослепив немного рыбаков прожекторами. Зато отряд Рожественского открыл огонь по траулерам из Гулля, которые во главе со своим самопровозглашенным «Адмиралом» Карром ловили рыбу, координируя, как обычно, свои движения сигналами ракет.

Свидетельства, приведенные ниже, не всегда согласуются между собой, ведь каждый очевидец видел только малую часть общей картины. Рапорт «Адмирала» Карра его судовладельцам от 22 октября 1904 г. (западный календарь):

«Северное Море

Дорогие Господа!

Занимаясь ловом рыбы в точке с координатами 55° 18' северной широты и 5 восточной долготы в 11.30 в ночь на 21 октября при ветре SSE, мы неожиданно увидели большую колонну кораблей, внезапно возникших на подветренной стороне. Одна эскадра прошла на подветренной от нас стороне, другая же, состоявшая из четырех броненосцев, двигалась наперерез нашему курсу, освещая нас лучами прожекторов. Как только они повернули к ветру, они начали в нас стрелять; снаряды проносились над палубами целых четверть часа, некоторые выстрелы пришлись под нижний парус гротмачты в такой опасной близости от людей, что они поспешили исчезнуть в трюме; один из снарядов прошелся между ними. С сожалением должен сказать, что другим из нашего флота не так повезло. «Крэйн» потонул, шкипер и третий помощник убиты, а вся остальная команда ранена, за исключением кока.

Шкипер «Гулля», призванный на помощь тонущим «Крэйном», поднял свои снасти и поспешил на спасение оставшимся на плаву «Мульмейну», «Мино» и «Снайпу». Все они имели сквозные дыры, а первые два, имевшие серьезные повреждения, были вынуждены повернуть домой.

Я думаю, два или три траулера сегодня не вышли в море, но это могло быть из-за сильного тумана, заставившего их остаться дома.

Не знаю, приняли ли они нас за японцев или они решили попрактиковаться на нас, набить руку. Тут есть какая-то ошибка. Они должны были знать, что мы всего лишь мирные рыбаки.

Томас Корр. «Адмирал»

Корабельный инженер Политовский, находившийся в то время на «Суворове», послал домой пересказ инцидента в виде дневника. Несколько, может быть, эмоциональный, но удивительно точный в деталях, он все же имеет в себе тон необоснованного обвинения самих жертв.

« 9 октября. Ночь на девятое. «Камчатка» запрашивает местоположение эскадры. Она сообщает, что изменила курс, и миноносцы исчезли. На «Суворове» думают, что местом нахождения эскадры интересуются японцы. Погода засвежела. «Суворов» качается. Если погода станет еще свежее, то миноносцы принуждены будут бросить преследование и бежать к ближайшему берегу.

Боже мой, что творилось на эскадре! Около часу ночи пробили боевую тревогу, заметив впереди корабли. Подпустили корабли поближе, и началось... Что это было, не хватит слов! Все суда нашего отряда были в огне. Гул от выстрелов не смолкал. Прожекторы светили. Я в это время был на кормовом мостике и буквально был оглушен и ослеплен от выстрелов. Зажал уши пальцами и сбежал вниз. Окончание смотрел со спардека в прорез парадного трапа.

Небольшой пароход беспомощно качался на море, была ясно видна красная и черная окраска его борта, была видна одна труба, мостик. Людей наверху не видел. Вероятно, от страху спрятались вниз. Вот один, другой снаряд с нашего броненосца попали в этот несчастный пароход. Я видел взрывы. Было приказано остановить стрельбу, но другие корабли продолжали пальбу и, вероятно, потопили пароход. Второй и третий пароходы, не имея тоже людей наверху, как-то беспомощно болтались. В них «Суворов» не стрелял.

Вообрази, что чувствовали люди, бывшие на этих пароходах. Вероятно, это были рыбаки. Теперь скандал на весь мир. Впрочем, они сами виноваты: ведь знают, что идет наша эскадра, знают, что японцы хотят ее уничтожить, они видели эскадру, так брось сети, если их завели, и уйди в сторону. За сети потом заплатят.

Да, в Бресте потом узнаем, что мы натворили. Если о местонахождении эскадры спрашивала не «Камчатка», а японцы, то они теперь знают, где мы находимся. Если это так, то сегодня ночью надо ждать нападения.

Сейчас светит луна, но от четырех до шести утра будет темно — время, наиболее подходящее для атаки. Скорей бы выйти в океан! Там будет совершенно безопасно в этом отношении. Не знаю, лечь ли мне сейчас спать или нет. Знаешь, после каждого случая, мало-мальски интересного, у меня сейчас же является желание поделиться им с тобой. Письма береги — они лучше всякого дневника. Может быть, потом сам их прочту и воскрешу в памяти все теперешние треволнения.

2 часа 30 мин ночи

Какое несчастье! С «Авроры» пришла телеграмма. На «Авроре» четыре надводных пробоины и продырявлены трубы, тяжелоранен священник и легко комендор. Это из нашего отряда стреляли по «Авроре». Она и «Дмитрий Донской» были в отдалении (идем шестью отрядами). Во время стрельбы по пароходам ошалели, и, вероятно, кто-нибудь принял ее за японцев и стрелял в нее из шестидюймовых пушек — она была очень далеко. Очень и очень печальное событие. Одно утешение, что стреляли-то хоть хорошо.