Обвалы сердца
вернуться

Мандельштам Осип Эмильевич
Шрифт:

23 мая 1920 г. Ялта.

2
Улетели, навек умчались мои песни — легкие птицы. Остались серые камни моей неизбывной тоски. Я была свободнее ветра, я была счастливей царицы… Эти дни далеки, далеки… Мрачны высокие стены моей последней темницы; прочны ее решетки крепки ее замки… Улетели, навек умчались мои песни — легкие птицы. Остались серые камни моей неизбывной тоски…

3 июня 1920. Ялта.

Борис Недзельский

Отрывок

Сглаживая морщины холмов, Смрадным асфальтом смазывая долины, Лили бетонные глыбы домов, Бронировали булыжником улиц ущелия длинные. Но каждый раз, Когда, не замечая ни солнца, ни звезд, Мозолистыми руками вгонял рабочий В протряхший бетон последний гвоздь, Кривил рот суровый зодчий. Когда над верфями труб, Над стозвучными домнами Были зори от зарев длинней, Дни от дыма короче Когда гулы клеймились лязгами дробными Кривил рот суровый зодчий. Когда в проволочных тенетах улицы заскрежетали, Словно бесноватыя, барахтались в корчах, А с неба светились рекламы — новыя скрижали, Кривил рот суровый зодчий. Однажды над крышами домов-великанов, Ушитой звездным жемчугом ночью, Пролетел метеор, в пространства канув: Огненную черту итога провел зодчий. Среди движений было страшно Смотреть на тысячелетний покой камня, Рухнет новая Вавилонская башня, Объятая небесным пламенем. Уже рушатся сваи, Расползаются земли скрепы: Струпья городов сметает Вихрь веков нелепый. Пространства глохнут в грохоте, Зарева слепят выси: На комке грязи крохотном Рождаются новые жизни…

1920.

Вадим Баян

Вселенная на плахе

Часть вторая [1]

Хрипит вселенная от вырода идей. Громорычанием дымят пещеры сердца. По клавишам веков, под топором ногтей, Гремит железное пророческое скерцо. Вновь человечество таскаю за узду Из катакомбы зла по гамакам созвездий. Земля утоплена в пылающем бреду Вулканодышащих удушливых возмездий. Ударами ума контужен Орион. Снарядами сердец подорваны Плеяды. Испепелён дотла железный ваш дракон И переломаны гранитные преграды. Глотайте голос мой акулами сердец! Вдыхайте душами гранитные конфэтти! Над миром загремел тоскующий мудрец! Разрублен палашом туман тысячелетий! Пусть лопается глаз, пусть рвется сердца мех, Шатнись скорей с ума в кинематограф будищ — И в пасти вечности увидишь буйный бег Удавом времени увитых мною чудищ: Народы запахов… Республики цветов… Оранжереи грёз… Плантации улыбок… Лаборатории гипнозных городов… Землетрясение вулканогорлых скрипок… Затопает земля по вечности водам Рассыпать новые, неслыханные грохи. Химерой зарычит Грядущего Бедлам, Цветными лентами заползают эпохи: Драконокрылость душ по островам планет… Искривы Близнецов… Культуры насекомых… В конвульсиях миров видения существ На фильмах вечности мучительно знакомых… Радиостанции тоскующих сердец… Сальтоморталь веков… Планеты на коленях… Дремучие леса удушливых чудес… И вздохом божества захлёбы по вселенной… Шатнитесь, чудища, из ретирады зла В потопами ума проклизменную вечность! Швырните тухлые землишкины дела Через косматыя центавровыя плечи! Футболом съёжится от ужасов земля: Из трещин времени веков сползутся гады, Опутают клубком, мурлыча и шипя, И сердце высосут из скорлупы граната. Из бездны ринутся кометы-комары По мановению Владыки-Зверобога. В клычищах крабами закорчатся миры И раскидается Великая Дорога: Обвалы времени в забвения дыру… Парализация скривлённых зодиаков… Удары палашом по дряблому нутру… Миропролитие, оранжевее маков… Под танком времени раздавленная смерть… Копытами громов размолотые прахи… Штыками звездными испоротая твердь… Изборождённая вселенная на плахе… В гангренах вечности подохшие миры… И похотный удар влюблённых полушарий… В морях туманности кровавые костры… И новые миры, рождённые в ударе… И снова выпрыгнет румяная Земля! Запляшут вальсами оранжевые солнца! И снова загремит торжественное «Я», Прольется по мирам грохочущая бронза! Вулканным голосом воздвигну города. Перетасую мир, порученный мне Богом. И будут в вечности раскрыты ворота Тому, кто мир согрел своим звериным вздохом!

1

Первая часть с ярко измененным концом — во 2-м изд. «Радио».

Бал золотой

Космический офорт
С арканами молний, с колчаном таранов Шагнул по вселенной на ловлю комет. Раскинул в созвездиях млечные неводы, Бросил в пространство конфэтти планет. Швырнул человечество в яму забвенья, Засыпал могилу осколками лет, Цветами проклятий и стонов опутал Из крепких Монбланов осиновый крест. Расшатаны горы, землишка забыта, Обвалами сердца засыпано все И пьяная кровь… до капли допита, Осталось гонять по вселенной серсо. Один, в лихорадку безумий закутан, Брожу по трапециям млечных путей, Со склепами глаз, с кровопадами сердца, С тоскою в петлице, с колчаном идей. Скликаю в пространстве… в рупор вулкана Подохших созвездий несметную рать, Столкнул полушарья — вспылала туманность, И новые солнца развешал сиять. Увешал гирляндами залу вселенной Зажег арматуру малиновых солнц, Увил серпантинами тысячелетий, Усыпал конфэттями огненных лет. Из гейзеров солнца построил оркестры, Взмахнул дирижёрской косматой рукой — И ринулся бал золотойпо вселенной, Вальсируя вечности плавной рекой: С хвостами кометы, в беретах Сатурны, Плешивые Марсы, Венеры и Львы, И в вальс, надушённый дыханием ритма, Шатнулись игривых созвездий ряды. Двуполой Вселенной рычало «интерно» Под вспыхи и тухи несметных костров. Тяжелого времени медленный жернов Молол мое сердце для новых миров…

Альбин Азовский

В паутинах созвездий

Титану мира

Наскучила копоть уродных идей И запах удушливых мумий Раскинули космы небесных путей, Надвинули горы безумий. Мы вытравим слезы, мы выметем хнык Дыханьем чудовищных пушек. Мы вырвем у неба оскаленный клык И миру напилем игрушек! В нелепом просторе прорвавшей души Вскрывается бездна за бездной. О, как этой ночью миры хороши В седых паутинах созвездий! Заряжено сердце!.. Весь мир захвачу В могучия крылья восторгов! Лизать мои ноги моря научу, Смету подземелия моргов!

Незабвенная ночь в Баянии 1920.

Старые стены

Черной пастью хохочут забытые стены Во дворце из осколков чудес, Где ласкаются змейкой миазмы измены, Где позорный покоится блеск. Оставайтесь, забытые старые стены Зацелованных мною гетер! На душе поднимаются мутные пены И отныне ваш принц — Агасфер! Среди целого моря кровавых тюльпанов Я лелеял капризный цветок, Оттого, что он — бледный и хрупкий, и пьяный Оттого, что он так одинок. Но цветок заласкали миазмы измены — И души развернулся палаш. Хохочите же, старые, черные стены Хохочите! я больше не ваш!

Свершилось!

В память 4-го мая 1920 г.

…И цепи гор к ногам легли, И ласково мурлычет море. И над пожарами земли Пылают новые мне зори. Свершилось!.. Дух мой отдаю Тебе я в руки, Светлый Боже! И душу гордую свою Склоню к алмазному подножью. Из крови непорочных роз И зацветающих соцветий Я жертву первуюпринес За радость первуюна свете.

Звериный век

Скрипенье пил и лязг меча… Землетрясение от пушек… И даже демон сгоряча Казнит на плахе палача И воздух от событий душен. Морями ядовитых змей Ползут удушливые дымы И землю бедную людей Владыка горних эмпирей Засыпал гневами своими…

Ave Maria

Верю, промчатся кровавые зори, Грохоты пушек и звоны стальные, Стихнет рычащее пенное море, Грянет хоралами Ave Maria! Пушкам на смену взгрохочут поэты, Встанут над миром пророки святые, В трубы великие будет пропето Наше вселенское Ave Maria! В радостях новых сердца затанцуют, В памяти стухнут пожары былые, Ангелы свесят с небес «аллилуйя», В сердце откликнется «Ave Maria»!