Цепи на лодыжках и запястьях мешали нормально двигаться, но беглецы сделали всего несколько шагов, когда навстречу им показались огни. К ним бежали несколько человек с факелами и оружием.

Арагаст бессильно застонал, но Падуб с криком уже рванулся вперед.

— Мы спасены! — кричал он. — Пекло! Пекло!

Несколько воинов пекленской дружины окружили беглецов.

— Мы ждали вас, — сказал предводитель, — но чуть в стороне. Идемте!

Беглецов под руки потащили прочь. Навстречу им спешили кузнецы с долотами, чтобы сбить цепи. Предводитель отряда в самый последний момент отстранил наиболее нетерпеливых и вытолкнул вперед Падуба и Агрика:

— Их первыми!

Арагаст встретился с ним взглядом:

— Вы сказали, что ждали нас? Но кто…

Вместо ответа тот указал глазами назад. Арагаст обернулся. Старый оборотень откуда-то извлек огромный и неуместный в его слабых руках двуручный меч и стоял у входа. Преследующие беглецов охранники теснились с той стороны, но в проход одновременно мог протиснуться лишь один из них, что было удобно для оборотня, который убивал одного преследователя за другим.

— Я должен сражаться, — сказал Арагаст.

— Тогда присоединяйся, — скомандовал ему пекленец.

Уже освобожденные от цепей Агрик и Падуб бросились к старому оборотню. Один из воинов Пекла сменил его, и старик выпрямился, опираясь на окровавленный меч. Бледные губы его щерились в циничной усмешке, обнажая желтые тупые клыки.

— Почему вы спасли нас? — спросил Агрик.

— Твое? Держи!

В Агрика полетел, едва не сбив его с ног, еще опт двуручный меч, в котором отрок с удивлением узнал меч Даждя. К нему были ремнями прикручены меч самого Агрика и сабля Падуба, отнятые у них при аресте.

— Откуда?.. — начал Агрик.

— У вас нет времени, — оборвал его оборотень и кивнул предводителю отряда: — Только задержи их, Крик. Мне не нужны ваши трупы!

Тот кивнул, жестом отдавая приказ, и пекленцы с присоединившимся к ним Арагастом и его людьми поспешили отбросить охранников назад и заделать отверстие.

Падуб и Агрик потянулись было к Крику, чтобы спросить его, но старый оборотень бесцеремонно потащил их за собой.

— Нечего лясы точить, — заявил он. — Вы должны найти Даждя… Или я ошибся и освободил не тех?

— Так это ты должен был прийти на помощь? — внезапно осенило Падуба и Агрика.

— Меня позвал Гамаюн, — ответил оборотень.

Это развеяло сомнения друзей, тем более что у проема уже завязался настоящий бой и надо было торопиться.

Подхватив факел, Падуб первым бросился бежать, отыскивая дорогу. В тот день они начали путь в другом месте, а потому следовало сначала отыскать дорогу.

Как ни странно, но Марена невольно помогла им в этом. Беглецы одолели всего сотню–другую шагов, как впереди мелькнул свет. На дороге у них встали несколько наемников, перегораживая узкий, теряющийся во мраке ход, единственный, который охранялся.

С диким громовым криком старый оборотень прыгнул вперед, подняв над головой меч. Воины кинулись к нему, но сверкнул металл, и первые из нападавших рухнули на землю, перерубленные пополам. Вращая меч над головой, оборотень сам ринулся в атаку, пробивая дорогу.

— Быстро! — долетел его приказ. — Я задержу их!

Падуб и Агрик прошмыгнули мимо. Один из наемников устремился было вдогонку, но оборотень с быстротой молнии кинулся наперерез и сбил преследователя с ног, загораживаясь им, как щитом, от остальных врагов. Бросив его тело на меч, он, не теряя времени, пустился вдогонку за удиравшими друзьями.

Ход был тот самый. Как и тогда, Падуб шел впереди, освещая путь. За ним двигался Агрик, а замыкал шествие их странный спаситель. Оборотень не выпускал меча из рук и то и дело оглядывался назад.

Путь до Столбового зала был неблизок. В первый раз, когда несли тело Даждя, пришлось делать несколько остановок, чтобы передохнуть, но на сей раз времени не было. Наемники Марены прорвались в подземелья и теперь преследовали беглецов.

Падуб и оборотень казались двужильными — они почти бежали, не чувствуя усталости. Но у Агрика скоро начали подкашиваться ноги. Он так и не согласился расстаться с мечом самого Даждя и теперь обливался потом, таща его за спиной. На поворотах от тяжести ноши его заносило, а над самой пропастью, чуть не погубившей когда-то Падуба, он споткнулся и едва не упал с обрыва. Не чуя под собой ног, сам не помня как, он все-таки добрался до берега Каменной реки. Ее неожиданно светлая вода поманила отрока, и он бы непременно кинулся напиться, но оборотень подхватил его под руку и потащил за собой, неожиданно заботливо об- ннмая за плечи. А перед тем как пройти по мосту над Каменной рекой, он вообще вскинул отрока на руки и не отпускал до самого конца, хотя и сам тащил, кроме собственного меча, еще какой-то загадочный сверток.

В Столбовом зале желтоватые и розовые блики мерцали на телах сталактитов, создавая причудливые тени. На первый взгляд казалось, что вокруг столпились чьи-то тени. Спрыгнув с рук оборотня, Агрик с воплем радости бросился к одному до боли знакомому силуэту — и отпрянул, не скрывая разочарования при виде обычного соляного столба.

Оборотень внимательно прищурился на сталактит, так привлекший отрока и, подойдя, вдруг с размаху рубанул его мечом. Тишину пещеры расколол высокий многоголосый звон. По столбу пошли трещины, его полупрозрачная поверхность затуманилась, подернулась дымкой. После второго удара он покачнулся и рухнул на землю, разлетевшись на сотни осколков. Внутри обнаружился изъеденный солью скелет в останках одежды.