Мои дети прекрасно разбираются в интонациях моего голоса: когда мама приказывает, но еще можно поволынить, и когда она (то есть я) на пределе терпения, и ослушание грозит наказанием. Я, в свою очередь, знаю, что они усекают, когда приказы разминочные, а когда повеления окончательные и обжалованию не подлежат. Сегодня все сбилось. То ли у меня ввиду нервозности командные тоны искажены, то ли дети перестали их улавливать. Но есть последнее орудие, от залпа которого не скроешься.

Я выразительно посмотрела на мужа. Саша кивнул мне. Тихо и грозно сказал:

– Коля! Тася! Мыться и спать! Я сказал!

Дети покорно сползли со стульев. И неожиданно поразила Наэля. Она отколола цветок со своего плеча и протянула Тасе:

– Держи, это тебе!

– Ой, ну зачем? – всполошилась я. – Тася! Верни!

Дочь скуксилась, прижимала цветок к груди, собиралась реветь.

– У нас, у татар, – хитро подмигнула Наэля, – подарки возвращать нельзя!

И я впервые увидела, хотя мы провели вместе уже несколько часов, что Наэля изумительно красива! Ее платье действовало на меня как красная тряпка на быка, и я не замечала, до чего хороша эта женщина! И ресницы ее – натуральные, а не приклеенные!

– Тому, кто подарок вернет, – подстроился под тон жены Равиль, – смерть! – Он чиркнул себя по горлу. – Кровная месть.

Коля смотрел на него с восхищением. Таська, поняв, что цветок останется у нее, обняла Наэлю за шею, поцеловала в щеку:

– Вы добрая и красивая как фея!

Ребенок проявлял искренние эмоции, но нам с Сашей стало неловко: будто (в компенсацию за скудное угощение) мы прикрываемся детской непосредственностью.

– Повторять не буду! – хрипло сказал муж и тут же повторил: – Мыться и спать!

Мне пришлось отлучиться, оставить гостей. Во-первых, проконтролировать, как дети помоются. Зубы не почистят без присмотра, постараются пропустить этот гигиенический этап. Во-вторых, их рюкзачки со школьными предметами. Упустишь – утром будет истерика с поисками сменной обуви или фломастеров. В-третьих, Таська разнылась: ручка болит, посиди со мной.

Ничего у нее не болело. Вернее, малышке казалось, что болит. Просто возбужденному ребенку хотелось уснуть под ласковые поглаживания мамы, под воркование и ласковые приговаривания. Коле уже не требовалось подобного участия. Но и он спокойнее засыпал, когда я была рядом. В полудреме просил, совсем как маленький:

– Поверни мне одеяло под ножки!

Отсутствовала я минут тридцать или сорок. Вышла из детской в гостиную, там за чистым (!) столом Саша и Равиль обсуждают производственные дела. «Чистый стол» – это не точно. Графинчик, рюмки, тарелочки с тортом и чашки с чаем – все стояло. Но остальной посуды не было!

Мне стало нехорошо. Нет, я не против женской солидарности, когда подруги помогают тебе в застольных хлопотах. Но у меня на кухне! Свалка грязной посуды, пустые консервные банки на столе, бутылочки от медицинского спирта и пластиковый баллон от «пепси», в котором настаивалась на ореховых перегородках водка. Некогда мне было убирать! Торопилась на стол накрыть!

Кухня сияла чистотой. Наэля в моем переднике поверх роскошного платья, со шваброй в руках домывала пол.

– Извини, я тут немного прибралась, – подарила мне улыбку красавица-фея, выкручивая половую тряпку.

У меня не было слов. Рухнула на стул и беспомощно развела руками. Обрела дар речи и пробормотала:

– Наташа! – (почему-то выскочил «созвучный» русскому вариант ее имени). – Зачем ты!

– Давай здесь чай попьем? А мужчины пусть поговорят в комнате.

Первые минуты нашего чаепития и разговора стерлись из памяти. Наверное, сознание было оглушено. Но последующее я помню отчетливо.

– Равиль, представляешь, заставил меня вырядиться, как на банкет! – жаловалась, но со смехом Наэля. – Я два часа волосы укладывала и глаза красила! Приходим, а у вас… Незваный гость хуже татарина!

– Лучше татарина! – глупо воскликнула я. И поправилась: – То есть хуже… То есть… Ну, ты понимаешь!

– Какие прекрасные у вас дети! У нас тоже сын и дочь.

Мне стало стыдно до пунцовых щек! Переживала из-за салатов и напитков, в голову не пришло спросить ребят об их детях! Но тут я расспросила Наэлю дотошно. У их девочки абсолютный слух, а в музыкальную школу при консерватории принимают только на духовые инструменты, поскольку на это отделение недобор. Это мы поправим! Не знаю как, но найдем пути! А мальчик их вроде нашего Коли помешан на компьютерах. Отваживать, но действовать по-умному, пришли мы с Наэлей к единому мнению…

Мы с Сашей вышли проводить гостей на улицу. Захлопывая дверь такси, в душевном порыве я воскликнула:

– Будем дружить! Обязательно!

Возвращались домой. Довольный, точнее, самодовольный муж изрек:

– Видишь, как хорошо все кончилось! А ты боялась!

– Так! Я первой иду в ванную. Потом накладываю маску из огурцов и меда. И попрошу ко мне не приставать.

– Маска отменяется. Ты все огурцы порезала в рыбу. Как, кстати, называлось то странное блюдо?

– «Голь на выдумку хитра».