Шрифт:
— Кажется, мои усилия не пропали даром.
— Вы мне снитесь, — признался Ватшин.
— Это не сон — взаимодействие хроников.
— Я же ещё не совсем хро…
— Хроник, хроник, даже сильней, чем я, иначе я бы вас не нашёл. Чёрные дыры видели?
— Н-нет… то есть видел… в прошлом.
— Они были всегда, но только в наши времена стали объединяться в ансамбли. Не догадываетесь, зачем?
— Нет.
— Не знаю, обладают ли системы чёрных дыр разумом, пусть и не подобным человеческому, но они явно пытаются замедлить, а то и вовсе остановить инфляционное расширение Вселенной. Слышали, наверно, что последние несколько миллиардов лет Вселенная расширяется с ускорением?
— Слышал.
— Возможен и другой вариант: кто-то использует чёрные дыры для остановки расширения.
— Хорошая идея.
— Для романа? — засмеялся математик. — Отличная! Дарю. Завтра встретимся, поговорим на эту тему.
— Если у меня оно есть — завтра…
— Непременно будет!
— Я в тюрьме…
— Ну так что ж? Есть время для размышлений. Всё нормально, держитесь, наши на подходе. Увидимся.
Образ Уварова начал таять.
Ватшин хотел успокоить жену, но и она исчезла, успев послать мужу любящий преданный взгляд.
— Всё будет хорошо… — прилетел из светящегося тумана голос Соломина, и Ватшин очнулся.
Голову пронзало тающее сияние. Возможно, его оставила ставшая совсем невидимой «башня будущего», которую строил в том числе и он сам — своими мыслями, волей, желаниями и мечтами.
Загремел засов на двери, в камеру хлынул поток света.
Ватшин сел на топчане, подслеповато щуря глаза, пытаясь разглядеть гостей.
— Ну что, Константин Венедиктович, — заговорил пожилой тоном доброго учителя, — приняли решение?
— Принял, — сказал Ватшин; голос был хриплым, и он повторил, откашлявшись: — Да, принял!
— Будете работать с нами?
— Нет!
— Я говорил, ему надо сделать больно! — поморщился черноволосый. — Интеллигенты боятся боли. Отчикаем пальчик — по-другому запоёт.
— Бесин будет недоволен.
— Ему нужен результат! Хроник будет работать и без пальца, и без уха, и без яиц, если что. Хочешь, докажу?
Пожилой, назвавшийся Иваном Кировичем, нерешительно почесал подбородок.
Ватшин взмолился в душе: Солома, быстрее!
Черноволосый достал нож, провёл пальцем по лезвию, шагнул к Ватшину.
Константин вжался спиной в холодную бетонную стену.
В коридоре за спинами вербовщиков раздался шум.
Черноволосый недовольно оглянулся, вытянул руку с ножом, полез было другой рукой под полу пиджака и улетел к дальней стене чулана от мощного удара, сполз по стене на пол.
Его напарник прижался к другой стене, бледнея, но его выдернули из комнаты как пробку из бутылки, и в камеру вошёл улыбающийся Солома.
— Живой, Константин Венедиктович?
Вот тогда Ватшин и понял, что будущее существует реально, а лично у него есть завтра.
6. Выметайтесь!
Кузьмичёв предложил кофе, но Гордеев отказался, он больше любил зелёный чай с лимоном.
— Ты? — Директор ФСБ посмотрел на курчавого, с бородкой Дэна.
— Не откажусь, — кивнул главный логист «Заставы».
Адъютант директора принёс кофе.
— Докладывайте, — сказал Кузьмичёв, глянув на часы. — Сжато, конкретно, по делу. В двенадцать меня ждёт президент.
— Ватшин — не простой хроник, — сказал Гордеев, открывая папку, принесённую с собой, заглянул в неё и закрыл.
— То есть?
— Он эф-хроник, — сказал Дэн, принимаясь за кофе.
Директор перевёл взгляд на Гордеева.
— Он видит будущее, — сказал начальник службы безопасности «Заставы». — Что явилось для нас сюрпризом.
— Ясновидящий?
— Что-то вроде этого.
— Думаю, это сюрприз не только для нас, — добавил Дэн. — Ещё больший сюрприз мы преподнесём господину Бесину.
— Эт точно, — усмехнулся Гордеев. — Он ещё не знает, что мы с помощью Ватшина взяли чуть ли не всю верхушку «Ксенфорса».
— Как он?
— Чувствует себя виноватым после освобождения, что правильно. Хотя, с другой стороны, именно благодаря его хождению в будущее мы и вышли на гнездо «пастухов».
— Есть ещё одно — герпы.
— Доберемся и до «Герпафродита». Ватшин дважды выходил в будущее и много чего напредсказал. Мало того, он покопался в прошлом Солнечной системы и обнаружил кое-какие интересные объекты на планетах: на Меркурии, на Марсе, на Луне, спутниках Юпитера.