Рулевой зорко следил за бакенами канала и проплывающими мимо прогулочными лодками. Однако он был озабочен в большей степени падением показаний барометра и небольшими брызгами дождя на иллюминаторах рулевой рубки. Всё вместе предвещало серьезный шторм к ночи.

По мере наступления темноты зыбь на реке начала подниматься до палубы «Де Сото». Внезапно скорость ветра усилилась с двадцати миль в час до шестидесяти. Силой ветра лодку, идущую на большой скорости, снесло из главного канала. Не успел рулевой буквальной силой своих рук вернуть ее на правильный курс, как катер вынесло на мелководье, где он пропорол обшивку под носом по левому борту, видимо, задев топляк.

В течение следующих четырех часов Джиордино руководил своим экипажем крайне жестко. Позднее оператор гидролокатора утверждал, что агрессивный итальянский язык хлестал по его ушам, как хлыст. Это было мастерское представление. Брешь заделали, осталось лишь несколько маленьких трещин, но вода уже успела подняться выше трюмов, а на нижней палубе она была по щиколотку.

С двумя тоннами воды «Де Сото» двигался медленно. Джиордино игнорировал это в своей ярости и увеличил скорость до упора. Внезапный рывок скорости привел к тому, что пробоина вновь начала пропускать воду, и судно развернулось обратно в сторону Нью-Йорка.

Потеряли два дня. Катер поставили в сухой док, и корпус отремонтировали. Но они не успели отплыть, как обнаружили, что неисправен магнитометр, пришлось доставлять новый из Сан-Франциско. Потеряли еще двое суток.

Наконец при свете полной луны Джиордино внимательно следил за тем, как «Де Сото» проплыл под массивным каменным береговым устоем, который когда-то поддерживал мост. Он высунул голову в открытый иллюминатор рулевой рубки.

— Каковы показания эхолота?

Глен Чейз, неразговорчивый, лысеющий капитан лодки, бросил взгляд на красные цифры прибора.

— Около двадцати футов. Можно довольно безопасно остановиться здесь до утра.

Бросили якорь, лодку закрепили линями, привязанными к подходящему дереву на берегу и к проржавевшим останкам пирса моста на реке. Двигатели заглушили, включили вспомогательный блок питания. Чейз внимательно разглядывал разрушающийся береговой устой.

— Наверное, он был надежным в свое время.

— Пятый в мире по длине во время строительства, — сказал Джиордино.

— Как думаешь, почему он разрушился?

Джиордино пожал плечами.

— Согласно отчету, сделанные выводы неубедительны. Лучшая теория заключалась в том, что сильные ветры в сочетании с ударами молнии ослабили поддерживающую ферму.

Чейз кивнул головой в сторону реки.

— Думаешь, он ждет там, внизу?

— Поезд?

Джиордино посмотрело на воды, освещенные луной.

— С ним там всё в порядке. Обломки крушения не нашли в 1914 году, потому что всё, что было у спасателей, ограничивалось водолазами в медных шлемах и в неудобных костюмах из брезента, которые ходили ощупью из-за нулевой видимости, и кошками, которые тащили небольшие лодки.

Их оснащение было слишком ограниченным, да и искали то они не в том месте.

Чейз поднял свою фуражку и почесал голову.

— Всё узнаем через пару дней.

— Меньше, если повезет.

— А как насчет пива? — спросил Чейз, улыбаясь. — Я всегда покупаю для оптимизма.

— Думаю, что не повредит, — сказал Джиордино.

Чейз исчез на трапе и прошел в камбуз. Было слышно, как в главном обеденном салоне экипаж шутит, настраивая телевизионную антенну тарелку для приема сигналов от проходящего трансляционного спутника.

От внезапного холода по волосатым рукам Джиордино поползли мурашки, он протянул руку в рулевую рубку за ветровкой. Когда он застегивал молнию, ему что-то послышалось, он прислушался.

Появился Чейз и передал ему банку пива.

— Не подумал о стаканах.

Джиордино поднял руку, призывая к молчанию.

— Ты слышишь это?

Чейз нахмурился.

— Слышу что?

— Слушай.

Чейз наклонил голову, закрыл глаза, уставившись невидящим взглядом человека, сконцентрированного на звуках.

— Слабый свист, — безразлично произнес он.

— Ты уверен?

Чейз кивнул.

— Правда, слышу его. Определенно свисток поезда.

— Не находишь, что это странно? — спросил Джиордино.

— А почему я должен так считать?

— У дизельных локомотивов пневматический гудок. Только старые паровозы сигналят свистком, а последний снят уже тридцать лет назад.

— Может быть, это какие-то детские гонки в парке развлечений где-то вверх по реке, — предположил Чейз. — По воде звук может передаваться на очень большое расстояние.