Шрифт:
В 1899 году Киплинг тяжело заболел, одновременно заболела и одна из дочерей, Джозефин. Кэрри предпочла ухаживать за мужем, сосредоточив на нем все свое внимание. Но когда Джозефин умерла, Кэрри сочла себя ее убийцей, а Киплинга — соучастником преступления. Нет, в личной жизни Редьярд Киплинг был далеко не счастливым человеком.
Вернувшись в Англию, Киплинг купил мрачный особняк XVII века, дом-крепость в Сассексе, и жил там почти отшельником, отклоняя большинство приглашений на всяческие светские церемонии и встречи. Он страдал бессонницей. Его одолевали приступы нервного плача. Но тем не менее внутри, в душе, Киплинг оставался крепким и несгибаемым человеком, истинным солдатом британской короны. Своим пером он боролся с врагами Англии. В период англо-бурской войны его милитаристские призывы шокировали очень многих. В круг его друзей входили премьер Джозеф Чемберлен, генерал Сесил Джон Родс и другие «ястребы».
Этот внутренний позыв к действию, к «подвигам, доблести, славе» (как выстраивал подобный ряд наш Александр Блок) привел к тому, что Киплинг заставил своего хилого сына Джона вступить в действующий полк и отправиться на арену Первой мировой войны. В первом же бою Джон Киплинг был в ранен в голову и погиб. Редьярд испытал двойственное чувство: как отец — печаль утраты, как поэт — гордость за сына-воина, погибшего в бою. Все, как в творчестве:
Огнями мысы не зажглись, И банки не видны, Мы безнадежно отдались Слепой игре войны.Сам Киплинг скончался в Лондоне 18 января 1936 года в возрасте 70 лет. Характерно, что на похороны не пришел ни один видный писатель, зато были премьер-министр, генерал и адмирал.
После смерти Киплинга стал наблюдаться взрыв интереса к его творчеству. Как написал английский поэт Огден:
Время всем на удивленье Киплингу дало прощенье…Простили многие. Только не жена. Она сожгла записные книжки писателя, содержавшие, кроме дневниковых записей, наброски его творческих замыслов и незаконченные произведения, которые так и не были опубликованы. Более того, она потратила немалые суммы на то, чтобы выкупить у различных адресатов письма Киплинга, которые также были преданы огню. Таким образом, супруга Киплинга стала основоположницей традиции сжигания писательского архива.
Чего она страшилась? Может, американских увлечений мужа? В одном из уцелевших писем Киплинг писал: «Помимо всего прочего, я безнадежно влюблен приблизительно в восемь американских девиц. Каждая представлялась мне верхом совершенства, пока в комнату не входила следующая… Девушки Америки затмевают всех. Они умны и любят поговорить…»
Этого боялась Кэрри: что есть женщины и умнее ее? Но ведь Киплинг писал и нечто иное:
Пусть сердце, полно сокровищ, идет с кораблем ко дну, Довольно продажных женщин, я хочу обнимать одну! Буду пить из родного колодца, целовать любимый рот, Подруга юности рядом, а других пусть черт поберет!В мечтах, в грезах, сновидениях Киплинг хотел превратиться в бирманца — «оберну тело двадцатью ярдами настоящего королевского шелка, изготовленного в Мандалео, и буду курить сигареты одну за другой… и гулять с девушкой цвета миндаля, которая тоже будет смеяться и шутить…»
Но это все лирика, не очень характерная для него, человека жесткого и интровертированного, эгоцентричного и высокомерного. Джордж Оруэлл писал о Киплинге: «Вот уже пять литературных поколений прогрессивной интеллигенции презирает его, но теперь подавляющее большинство этих интеллигентов забыто, а Киплинг все еще с нами».
Действительно, с нами. Не будем говорить об истинных любителях поэзии и хорошей прозы. И о детях, которые обожают сказки Киплинга про «Кошку, гуляющую сама по себе», про «Краба, который играл с морем», про любопытного Слоненка, пятнистого Леопарда, про Маугли и Рикки-Тикки-Тави. Все это любимо и все это читаемо. Но даже далекие от изящной словесности политики любят цитировать крылатые слова Киплинга о том, что
О, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с места они не сойдут, Пока не предстанет Небо с Землей на Страшный Господень суд.Правда, политики-патриоты при этом интерпретируют слова Киплинга в том смысле, что мы — Восток и начхать нам на Запад. Запад — это наш враг. Но не будем об этом. Лучше ответим на вопрос, а есть ли в творчестве Киплинга русский след? Да, есть. В 1918 году Киплинг написал стихотворение «Россия — пацифистам». Он адресовал его западной интеллигенции, не поддержавшей Белогвардейское движение. Киплинг резко критиковал Октябрьскую революцию, повлекшую за собой голод, террор и разруху. Вот это стихотворение в переводе Ксении Атаровой:
Бог в помощь, мирные мужи, поклон вам и привет! Но только из-за ваших забав — от мертвых прохода нет! Войска мертвы, дома мертвы, селенья пали в прах… Бог в помощь, буйные мужи, к чему бы этот знак? Припев. Ройте окоп для усталой толпы — Ей земли иной не сыскать. Прилечь отдохнуть — вот венец мечты. А кто еще хотел бы, друзья, В такой траншее поспать? Бог в помощь, кроткие мужи, а ну, с пути долой! Мы роем яму для страны — с Британию длиной. Держава, слава и почет, и доблесть наша, и мощь — Лелеяли мы их триста лет — в триста дней все спустили прочь! Припев. Масла в огонь — для прозябшей толпы, Что дрожит у обочин и шпал! Отогреться быстрей — вот венец мечты. А кого бы еще в огонь, друзья, Чтоб ярче костер запылал? Бог в помощь, мудрые мужи, покойных всем вам снов! Но не осталось от страны ни звука, ни следов — Лишь только звук рыданий да сполохи огней, Да след еле заметный втоптанных в грязь людей. Припев. Хлеба скорей — для голодной толпы! Неужели ей век голодать! Накормить — коль идут под ярмо, как скоты. А кто еще на попятный, друзья, За подачку — кто отступать? Бог в помощь, буйные мужи, удачи вам в делах! Как удалось так быстро вам страну повергнуть в прах? Чтоб с сева и до жатвы — лишь месяцев за пять — Оружие, ищу, надежду, честь, даже имя — все потерять! Припев. А ну, спускай ногами вперед! Землей забросаем — и двинемся прочь! Вот и схоронили страну и народ. А кому б еще вам помочь, друзья, Кому еще падать помочь?