— Вы, наверное, на службе у князя недавно?

— Да! — с облегчением выдохнул Брехт. — Совсем недавно. Это мое… э-э… первое поручение такого рода, и я хочу заранее вас предупредить, что многого не знаю. Вы не могли бы просветить меня? Я боюсь не справиться с заданием и…

— Что ж… — Барон остановился наверху широкой лестницы и сжал орку локоть. — Все мы верные слуги князя, но вы имеете право знать… вы еще так молоды… Но вам уже сказали, кем является наш князь?

— Да, — отважно солгал Брехт.

— Тогда вам будет проще понять, что такое церемония выбора невесты… Наше княжество поделено на тринадцать областей — по числу лунных месяцев в году. Каждое полнолуние одна из областей выбирает для князя Терезия невесту. Ею может стать любая женщина или девушка в возрасте от пятнадцати до двадцати пяти лет, даже поселянка или вольноотпущенная рабыня. Внешность тоже не главное. Единственное условие — она должна быть здорова физически и душевно, и у нее не должно быть детей. В этом месяце очередь столичной области, и жребий выпал на мою единственную дочь.

— И сколько уже у князя жен? — Брехт быстро произвел подсчет в уме и подумал, что их должно быть не меньше тринадцати.

— Ни одной. — Барон испустил тяжкий вздох. — Все невесты… наутро их находят мертвыми!

— Что?

Барон даже вздрогнул от согласованного вопля троих своих гостей.

— Увы, это так! Четыре года назад, когда князь впервые выказал желание жениться, от добровольцев отбоя не было. Раньше именно для тех, кто добровольно желал стать супругой Терезия, и устраивали жеребьевку — и это несмотря на то что наш князь… ну вы же знаете!.. Однако постепенно количество добровольцев стало убывать. И теперь введена обязательная жеребьевка. Участие принимают все девушки, а особая комиссия следит, чтобы никто не увильнул… Эх, ну почему я не согласился на свадьбу своей дочери еще осенью? Ведь у нее есть жених, один из приближенных князя! Нет, я, эгоист, решил подождать, пока моей девочке исполнится шестнадцать лет!.. Ее день рождения послезавтра. Но моя девочка… Простите, — он отвернулся, — я верный слуга князя и исполню свой долг перед короной. Но… это так тяжело! Кроме Клодии, у нас с женой нет других детей, и завтра утром мой дом опустеет… Но прошу вас! Проходите сюда!

Он пошел впереди, глядя в пол. Брехт следовал за ним, время от времени переглядываясь с семенящими рядом Соркой и Льором. Особенно часто он посматривал на девушку. Несколько месяцев назад он уже столкнулся с горем отца, потерявшего единственную дочь, и сейчас испытывал похожие чувства. Желание вмешаться в какой-то момент стало настолько сильным, что он догнал барона и схватил его за локоть, останавливая:

— Скажите, а почему всех девушек находят мертвыми?

На него посмотрели, как на помешанного:

— Из-за князя. Вернее, из-за дракона, который… который живет в… в нем.

Брехт ничего не понял, но кивнул с самым умным видом. Очевидно, у этого Терезия живет дракон, которому он скармливает девушек наутро после брачной ночи. Оригинальный, надо сказать, домашний любимец! Но к чему тогда вся эта тягомотина с выбором невесты? Или другого способа заполучить «продукты питания» нет? Он еще ломал голову над этим вопросом и продолжал напряженно размышлять всю дорогу до часовни, где уже все приготовили для церемонии.

Как выяснилось, его роль сводилась к следующему: он должен выслушать показания трех свидетелей, что именно эта испуганная девочка в траурном наряде и есть дочь барона Клодия, после чего выстоять рядом с плачущей невестой всю церемонию символического бракосочетания (символического потому, что князь-жених отсутствовал) и при этом держать ее за руку. После чего они рука об руку, как настоящие новобрачные, должны отправиться на пир, где орку уже следовало следить, чтобы «счастливые» родители не подменили дочь кем-то другим. То есть не спускать с девушки глаз. И проводить ее в спальню, собственноручно заперев двери и забрав ключи с собой.

«Ага, а потом утром открыть эту дверь и первым переступить порог, чтобы увидеть, что оставляет дракон от очередного „обеда“?» — додумал орк уже про себя.

Пир начался, как настоящие поминки, — с молчаливых тостов, когда все смотрят куда угодно, только не на соседей и не на осиротевших родителей. Брехт сидел за верхним столом с бароном, баронессой и невестой, — точнее, по левую руку от нее. Место справа от плачущей девушки оставалось пустым — для отсутствующего жениха. Сорка и Льор затерялись среди гостей, и Брехт то и дело отвлекался от невесты, высматривая своих подопечных. Как бы их не обидели! Эльф был в женском платье, и еще неизвестно, до чего дойдут подвыпившие гости барона, с перепоя приняв его за девушку. А если среди них окажутся любители мальчиков…

Понемногу вино и развлечения — выступали жонглеры, акробаты, глотатели огня и танцоры — настроили гостей на веселье. Кажется, все забыли, по какому поводу собрались. Зазвучали шутки, смех, кто-то потянулся хватать за подолы служанок.

Одним глазом высматривая своих подопечных, другим Брехт нет-нет да и посматривал на юную невесту. Девушка практически не притронулась к кушаньям — в самом деле, какой уж тут аппетит, если через несколько часов ты умрешь? Она сидела под траурным покрывалом, опустив голову, и даже вскрикнула, когда Брехт коснулся ее руки.