…Она услышала голоса и с трудом открыла глаза — даже движение век вызывало головокружение и тошноту. Вокруг — мелькающий полумрак, рядом круглое, добродушное мужское лицо.

— Где я? — Аня попыталась сесть, понимая уже, что её куда-то везут. В салоне автомобиля пахло нашатырем.

— Все в порядке, Алина Альбертовна. Небольшая накладочка вышла… Но, извините, вы сами бросились прямо под колеса.

— Метель… — сказала она. — Голова болит, — что это?.. — Она прикоснулась к виску и посмотрела на испачканные кровью пальцы.

— Ничего страшного. Я врач. — Представился круглолицый. — А Игорь ваш сопровождающий. Господин Малинников — физик. Запомнили? — Промокнув ранку тампоном с перекисью водорода, врач заклеил её лейкопластырем. Стерильный, бактерицидный, — не беспокойтесь.

— Щиплет…

— Царапина. Фантастически повезло — два сантиметра ниже — и пришлось бы ехать в Склиф. Не пойму, во что это вас угораздило врезаться — кругом снежок, мягонько?

— Из сугроба торчали какие-то палки…

— Вы все помните?

— Не беспокойтесь. Виновата сама. И нога горит. — Аня с неприязнью посмотрела на кровоточащее колено.

— Ну, здесь детская травмочка. — Кожу маленько свезло об лед что ли. Чулочки жалко. — Врач прижег колено йодом и подул. — Столбняка не будет.

— Уфф! Мне плохо… — Аня открыла глаза и попыталась улыбнуться. Ее удивило, что она ещё в состоянии испытывать боль и, оказывается, не разучилась бояться.

— Напугались, голубушка. Это нормально, — проглотите вот парочку пилюлек. Ерунда — мое личное успокаивающее. Валиум.

— Знаю, приходилось. — Аня проглотила таблетки. — Но я ведь могу уснуть?

— Сейчас вам это очень полезно. В аэропорте разбудим, не беспокойтесь.

— Поспите, Линочка, — полуобернулся к ней водитель. — Всю ответственность за общение с таможней я беру на себя. Запомнили? Молчите и все. При необходимости поддакивайте.

— Постараюсь. — Ане действительно захотелось спать.

Откинув затылок на мягкий подголовник она уснула, вероятно, довольно глубоко. Парадокс измотанной нервной системы — сон пришел в стрессовой ситуации. Сколько ночей дома на диване металась она, мечтая забыться хоть на часок. А тут — в чужой машине, с разбитой головой, в ответственной ситуации уснула, как утомившееся дитя — спокойно и глубоко.

— Давайте-ка, просыпайтесь, бодрее, дорогая моя! — Потряс её за подбородок тот, который назвал себя Игорем. — Как самочувствие? О'кей? Тогда выходите, обопритесь на мою ручку и не суетитесь. Слушайте, что я говорю и охайте.

Машина стояла у подъезда аэровокзала. Яркие огни ослепили Аню, толпа людей вызвала головокружение. Она коснулась ушиба — левый глаз затекал, ныло бедро. — «В туалет!» — вспомнила она инструкцию Алины и рванулась в сторону.

— Что? — насторожился Игорь.

— Мне надо в туалет.

— Ой, дорогая, потерпите теперь, мы же опаздываем! Столько времени из-за вас потеряли. Смотрите, регистрация давно окончилась! — Он торопливо подвел её к стойке, подал паспорта, билеты и что-то затараторил про конгресс. Его рука крепко вцепилась в Анин локоть.

Она почувствовала дурноту. Комок подступил к горлу — не хватало только вырвать прямо тут, у стойки таможни. Аня стиснула зубы и застонала.

— Потерпи, дорогая…

— Мне надо в туалетную комнату…

— Туалет будет в самолете. Спасибо, спасибо, товарищи. — Мужчина поблагодарил работников аэровокзала и крепко подхватил Аню под руку.

В сопровождении очень торопящейся девушки с флажком, они выбежали к посадочному терминалу. Девушка что-то сообщила по рации, в салоне запоздавших пассажиров встретила стюардесса и уставилась на Анино лицо. Изувеченная пассажирка в ужасе закрыла глаза…

В кресло самолета Аня рухнула не глядя, и отключилась, получая необыкновенное удовольствие от бархатной пустоты, принявшей её в свои объятия.

Автомобиль въехал в ворота представительной виллы. В окнах горел свет, обнаруживая внутреннее убранство апартаментов: изящные занавеси, картины, что-то матово бронзовое, искристо — хрустальное, соответствующее понятию «роскошь».

Игорь помог Ане выйти, распахнул перед ней сплошь стеклянную двустворчатую дверь, на которой чудом держались выгнутые лебедиными шеями золотые ручки. Круглый холл обступили колонны светлого мрамора, зеркала отражали светящиеся гроздья ламп в канделябрах у подножия широкой лестницы.