— Отлично, Джейн! — прокомментировала Сью. — Ну ты и задала ему жару!

— По крайней мере он выслушал меня. И даже ответил. Я думаю, со временем Дэвид захочет со мной разговаривать, — довольным тоном произнесла Джейн. — Если бы он только знал, что это я…

«Но он не мог этого знать, — уверяла себя она. И вдруг ее снова охватила злость. — Ведь если вдуматься, Дэвид собирался сейчас изменить ей с этой породистой блондинкой. А между делом он еще и флиртовал по телефону с какой-то незнакомкой».

— Ты был и остаешься подлецом, Дэвид Шнайдер, — пробормотала Джейн.

— Что ты сказала? — не поняла Сью.

— Это не для твоих ушей. Вставай. Отправимся куда-нибудь поесть и выпить. Больше всего мне хочется сейчас напиться, — призналась Джейн подруге.

— Ну тогда нужно позаботиться о спутниках, — ответила Сью. — Я позвоню Бобу.

— Согласна. Позвони Бобу, Маку или Беннету, все равно кому. Давай хорошенько повеселимся!

Пока Сью звонила их приятелям, Джейн успела переодеться. Ей хотелось как можно скорее вырваться из дома. Дэвид Шнайдер был слишком близко. И, как подозревала Джейн, проверял сейчас на практике свой опыт обольщения женщин.

«Пусть себе пока тешится! — мстительно подумала она. — Долго я этого не потерплю. Мне удастся прибрать к рукам этого Дэвида так, что он даже этого не заметит».

Джейн накрасила полные губы ярко-алой помадой, великолепно контрастирующей с ее рыжими волосами. И оделась с особой тщательностью. Сегодня ей хотелось быть неотразимой. Все равно для кого. На свете ведь, кроме Дэвида, существуют и другие мужчины.

Когда появились Боб и Билл, их встретили две энергичные женщины, которые жаждали развлечений.

Итак, вечер обещал стать веселым. Когда Боб предложил отправиться в Гринич Вилледж, все сразу согласились. Там было полно маленьких кабачков и баров, где жизнь играла и била через край.

В первом баре они слушали хиты шестидесятых годов и пили холодный «мартини». Затем отправились дальше, где под регтайм вкушали красное вино. Потом заглянули в «Макдональдс» и съели там по самому большому гамбургеру. Перешли в маленькую пивную и в конце концов оказались в дискотеке, где снова пили «мартини».

Поставив бокал на стойку, Джейн обвела компанию ясными темно-зелеными глазами и произнесла:

— Я люблю Дэвида Шнайдера.

— Кого ты любишь? — переспросил с удивлением Боб.

— Дэвида. Дэвида Шнайдера. И Джека я тоже люблю.

— Ага, ты любишь Дэвида и Джека. А Боба и Билла?

— Боб и Билл мне очень нравятся. А Дэвида Шнайдера я люблю, — громко ответила Джейн.

— А Джека? — поинтересовался Боб.

— Да, Джека я тоже люблю, хотя это только собака. — Джейн выпила залпом свой «мартини». Это оказалось последней каплей. Она вдруг побледнела и, схватив Сью за руку, пробормотала: — Крепко держи меня, а то я свалюсь на пол.

Сью была занята тем, что пыталась переключить внимание Боба от прозрачной блузки на свою персону.

— Если ты его любишь, то скажи ему об этом, — посоветовала она подруге.

— Это невозможно, — ответила Джейн, медленно соскальзывая со стула. — Это говорят ему все другие женщины.

Билл оказался единственным трезвым человеком в их компании. Еще заранее он обещал развезти всех по домам. Билл высадил подруг перед домом Джейн и повез Боба.

Сью и Джейн стояли в лифте, глядя друг на друга пустыми глазами.

— Я хочу к Дэвиду, — заявила Джейн.

— Ну и иди к нему, — коротко ответила Сью.

— Но это невозможно… У него уже есть сейчас женщина… — Джейн с трудом договорила фразу до конца. В ее разгоряченном «мартини» воображении возникали картины, буквально сводившие Джейн с ума: узкие, загорелые ладони Дэвида, темные глаза, черные волосы…

Когда она наконец улеглась в свою постель, так и не найдя ночной рубашки, то думала только о Дэвиде. Ее вдруг охватило страстное желание. Джейн медленно встала с кровати, пробралась в темноте к окну и л осмотрела на квартиру соседа. Ни в одном окне не горел свет. Что, впрочем, неудивительно в четыре часа утра. Бинокль тоже не мог помочь — шторы были плотно задвинуты.

Джейн подошла к телефону. Она несколько раз ошибалась, прежде чем набрала нужный номер.

В трубке раздались долгие гудки. Наконец послышалось сонное: «Алло…»

— Дэвид! Прости меня, Дэвид…

— О, нет! Сейчас четыре часа утра, мисс. Это уж слишком! — воскликнул он с возмущением.

— Это так уж страшно, Дэвид. Я что, разбудила тебя?

— Естественно. Даже Нью-Йорк в это время спит, моя дорогая. Сейчас бодрствуют лишь сумасшедшие.

— Но я не сумасшедшая. Если я и схожу с ума, то только по тебе…