Морек почувствовал, как участилось его сердцебиение. Эти слова он жаждал услышать.

Они будут с нами. Небесные Воины, сражающиеся вместе с нами. Это честь, которую я жаждал.

— Вас вооружат, — продолжал Грейлок. — Сейчас оружие выносится из арсеналов. Кэрлы проинструктируют вас, как им пользоваться. Орудуйте им, как когда-то орудовали топорами. Каждый из вас будет призван на битву. Это наше время испытаний.

Я приветствую это. Я горжусь этим. Мы будем испытаны вместе.

— Осталось немного времени до того, как нагрянет буря. Помните свою ненависть. Храните свой внутренний огонь. Предатели пришли, чтобы бросить вам вызов в вашем собственном логове. Их много, но они ничего не знают о гневе Фенриса. Мы покажем его им.

Слова Грейлока постепенно становились громче. Когда он говорил, его кулаки затрещали более ярко огромной энергией, заключенной в них.

— Не разочаруйте меня, — прорычал он, и угроза его гнева пронеслась холодным ветром по залу. — Не отвергайте эту веру, проявившуюся в вашем духе и решимости. Мы вышвырнем этих захватчиков обратно в космос, сколько бы усилий не пришлось приложить ради этого. Вы будете участвовать в этом. Вы сделаете это!

Когти поднялись в унисон.

— Вы сделаете это для Всеотца!

Толпа начала давить вперед. Их кровь закипела.

— Вы сделаете это для Русса!

Раздались рычащие возгласы одобрения.

— Вы сделаете это для Фенриса!

Непокорное бормотание становилось все громче.

— Вы сделаете это, потому что вы — душа и оплот мира смерти! — громко заревел Грейлок, и его когти вспыхнули кипящей энергией. Он словно отбросил в сторону свою холодную как лед натуру, и ее сменила другая — раскаленная, пылающая свирепой мощью.

Как один толпа ударила кулаками по груди. Тяжелый, глухой звук прокатился по Залу похожий на раскат грома на далеких пиках.

— Фенрис! — закричал Грейлок, вслушиваясь в волны ярости.

— Фенрис хьолда! — загремели они оглушительной стеной звука.

Барабаны забили из скрытых мест Зала, и неистовый ритм пробежался по возбужденным массам.

— Хьолда! — кричал Морек с остальными, чувствуя как начала сильнее пульсировать кровь. Пробудилось желание убивать, этот звериный дух народа Фенриса. Страшное и поразительное чувство. Ни на одном другом человеческом мире не было ничего подобного, и дрожь грядущей охоты побежала по его венам.

Морек, выкрикивая слова вызова, пристально смотрел на одинокого Небесного Воина перед собой. Облаченный в терминаторский доспех левиафан представлял все то, что он чтил и чему поклонялся.

Бог среди людей.

— Фенрис! — разнеслось по Залу. Огни взорвались багряной, свирепой энергией, облизывая камень и железо вокруг них, как извивающиеся звери.

— Фенрис хьолда! — повторил Морек, поднимая оружие и с чувством выкрикивая слова.

Они будут сражаться вместе с нами.

Когда весь Зал погрузился в рев и вопли дикой агрессии, и крылья войны опустились на Клык, Морек Карекборн посмотрел на образ Волчьего Короля и почувствовал, как его вера вспыхнула, словно комета в пустых небесах.

Это то, что они не могут понять, осознал он, думая о предателях, пришедших разграбить Этт в своей недальновидности и безумии. Мы умрем за Небесных Воинов, потому что они показали нам, кем мы можем стать. Против этого у них нет ничего. Ничего.

Он улыбался сквозь свой крик, чувствуя хрипоту в горле и приветствуя ее как символ своей преданности.

За Всеотца. За Русса. За Фенрис.

 Через двенадцать часов после уничтожения орбитальной обороны огонь пришел на Асахейм.

Боевые корабли Тысячи Сынов «Александретта» и «Фосис Т’Кар» заняли геостационарную орбиту в ста километрах над Клыком и приготовились к обстрелу. На обоих кораблях находился минимальных экипаж — около двух тысяч человек — и фактически отсутствовало вооружения для боев в космосе. Они были прикрыты от битвы дюжиной фрегатов и держались подальше от кораблей, более приспособленных для ближнего боя. Формой они походили на огромные вертикальные цилиндры, втиснутые в надстройку обычного военного корабля. Все на борту этих судов было спроектировано для обслуживания цилиндров, обеспечения их огромным количеством прометиума и обогащенных плазменных производных. Изогнутые жерла были нацелены на планету, готовые выпустить энергию, уже зарождавшуюся внутри их гладких стенок.

Афаэль называл их чистильщиками планет. Они были способны сравнивать с землей города и уничтожать континенты, и в местном космосе не осталось ничего, что могло помешать их работе.

Приказы были переданы по оперативному каналу флота и устройства начали приводиться в действие. Внутри узких коридоров, тянущихся вокруг корпуса цилиндра загадочный вой уступил место низкому рокоту. Цепь молний проскочила в вакууме между стенками цилиндра, потрескивая об адамантиевую защиту и вырываясь в космос. Генераторы ускорились, закачивая энергию в гигантские преобразователи, и направляя ее в машины разрушения.