– По нашим данным, – проговорил я осевшим голосом, – произойдет нечто неприятное в районе Индийского океана.

Он приподнял брови:

– Что?

Я развел руками:

– Не знаю. Но произойдет.

Он поморщился:

– Неприятное происходит каждый день, каждый час и каждую минуту. Везде, в любой стране и в любой точке свете.

– Крупное, – уточнил я. – Такое, что заметят и другие.

– Другие, – переспросил он, – это соседи?

– Да, – ответил я. – Соседи по планете.

– По всей? – спросил он настороженно.

– Да, – подтвердил я.

– Через шесть с половиной суток?

– Да, – сказал я снова. – И еще что-то случится в Европе… Примерно через две недели. И тоже… заметное.

Его глаза стали серьезными.

– Шутите? Насколько вы уверены в своих словах?

– Совершенно не уверен, – вырвалось у меня. – Это сумасшествие какое-то… Я сам не могу дать этому объяснения, понимаете? Однако готов поставить результаты финансирования продолжения наших исследований от того, подтвердится это или нет.

Он некоторое время внимательно изучал мое взволнованное лицо. Думаю, у него достаточно высокий балл по физиогномике, их наверняка учат понимать по нашим лицам различать лжецов и даже искренне заблуждающихся, наконец сказал медленно:

– Я отложу принятие решения на семь суток.

Работа идет в том же темпе, хотя про семь дней не забываю, как помнят и все в команде, хотя и пытаются говорить о чем угодно, только не о повисшем над нашими головами дамокловом мече.

Только Кириченко как-то подошел бочком и негромко поинтересовался:

– Когда твоего лучшего друга ставят к стенке, я должен отойти подальше или встать с ним рядом?

Я сказал с благодарностью:

– Хоть и не решил, все равно спасибо.

– За что?

– Другом назвал, – пояснил я, – а вроде бы ты говорил, что придушить меня пора.

– Я и сейчас готов, – ответил он с вызовом. – Никакие фонды теперь нас не остановят, разве не так?

– Уже не остановят, – согласился я. – Хотя, конечно, пояса затянуть придется. И сократить штат.

Он кивнул на экран, где в блиповом темпе сменяются новости.

– Смотри, компания Shell Inc купила фирму Гайдекс за полтора триллиона долларов. Это рекордная покупка с начала лета, когда почти за два триллиона компания Intel купила Айдастов. Как тебе такие суммы?

– Не дразни, – ответил я. – Совсем недавно вся Америка стоила меньше.

– Ничего, – сказал он с натужным оптимизмом, – скоро и мы будем стоить ого-го, меньше.

– Если не, – сказал я.

Он согласился:

– Да, если не. Шеф, я вот подумал насчет этого чипа «Абсолют-2», и что-то мне кажется, что это не совпадение…

– В чем?

– Что мы начали расширять каналы со Сверхорганизмом, а хайтековцы создали чип, что соединяет людей… но это же одно и то же? Или не так?

Я подумал, сдвинул плечами:

– Мне кажется, это совсем разное, как если бы подходили к одной огромной и сложной проблеме с диаметрально противоположных сторон. Чипы свяжут здесь и сейчас. Живущих ныне. Через Сверхсущество можем общаться и с давно умершими…

Он даже подпрыгнул, посмотрел дико, а затем, опомнившись, сказал с отвращением:

– Шеф, это лженаука!

Я сказал убито:

– Она самая. Но общаться все же можно. Более того, с огромной точностью мы будем знать, что произойдет.

– Почему это?

– Потому, что это Сверхсущество. Это оно что-то решает сделать, а мы, получив указание, уверены, что сами додумались, нас осенила идея, и вот нечто затеваем новое… к примеру, научно-техническую революцию. Или сексуальную. Или начинаем движение за полную открытость чувств и мыслей.

Он нахмурился, покачал головой:

– Что-то мне в этой идее не нравится…

– Мне тоже, – признался я, – но логика говорит, что…

Я умолк, глаза мои уперли взгляд в точку на стене. Кириченко повозился, спросил тихонько:

– Шо, идея?

Я ответил шепотом:

– Она самая… ты прав, не Сверхсущество что-то придумывает, а мы! Но еще не мы, а кто-то один додумывается, но у него это может быть только промелькнувшая мысль, о которой тут же забудет, а Сверхсущество ничего не забывает, ничего не теряет, все анализирует… и все удачное тут же транслирует нам, микросуществам, человекомуравейчикам! Не все, понятно, улавливают, таких чутких единицы, но достаточно и одного понявшего, он как раз и поднимает волну, а затем подключается и все человечество. Так что ты прав, это не Сверхсущество делает открытия, а мы!..