Счастливая случайность, это когда видишь нечто, что плохо лежит, подумал я, и тут у меня возникла идея, подсказанная обостренным чутьем детектива, который видит, что где-то концы не сходятся с концами. У меня вдруг появилось желание разобраться с типом в пиджаке и с бандитской рожей, замеченным Жаннетон, и сделать это, по моему мнению, было легче на материке, а не на острове.

В знак согласия я утвердительно кивнул морскому волку и сел в лодку.

Высадившись в Ла Пуэнт, я забрал свою Дюга-12 из гаража гостиницы, где провел предыдущую ночь, и поехал навестить моих приятелей на станции техобслуживания.

– А! Вот и вы, привет!– воскликнул заправщик при моем появлении.– Вам уже надоела наша замечательная провинция, или вы тоже что-нибудь забыли?

– Нет, ни то, ни другое,– ответил я.

Выходя из машины, я поднес руку ко рту жестом горниста, давая парню понять, что не прочь выпить чего-нибудь, поскольку этот товар здесь имеется.

– Ни то, ни другое,– повторил я.– Приехал повидать вас по поводу человека, забывшего плащ. Он возвращался его забрать?

– Нет еще.

Мы направились к закутку-бару. Там сидел Поло-механик и копался в радиоприемнике. Ему, видимо, осточертело слушать вокализы своего приятеля в течение всего дня, и его уши требовали чего-нибудь иного. Правда, неизвестно, выигрывал ли он что-либо взамен. Со всеми этими тупицами с их ие-иес или пост-ие-иес, которые в наши дни только и слышишь на волнах! Или же этих хныкалок неопределенного пола! Ладно, в конце концов это их дело.

– Привет, месье,– сказал Поло, оставляя свою работу И протягивая мне руку.

– Не отрывайтесь от работы.

– Я уже закончил.

В подтверждение своим словам он повернул ручку своего звукового ящика, и тут, как и предполагалось, какой-то малец с гитарой обрушил на наши уши более или менее срифмованное «послание» о войне во Вьетнаме.

– Бог мой! Прекрати,– изрек Зеленый, который, по-видимому, придерживался империалистических взглядов.

Поло не выключил совсем, а приглушил звук. Так еще можно было вытерпеть. Нельзя было понять ни одного слова из стенаний профессионального гуманитария.

– А кроме всего этого, чем я могу быть вам полезен? – поинтересовался Зеленый.

Я выбрал Вильям Лаусонс, предложив им составить мне компанию и также заложить немного за галстук. Они не стали отказываться.

После чего я вытащил на свет божий проблему того типа, который забыл у них свой плащ.

– Что это за человек?– спросил я.– Не был ли это тип с физиономией боксера?

– Скорее да,– ответил Зеленый.– У него грубые черты лица и сломанный нос. И шрам на правой щеке.

Он заметил это, потому что после несчастного случая, который так попортил ему лицо, ему нравилось находить физические недостатки у других. Это его немного утешало.

– Вы его знаете? – спросил Поло.

– Нет, но мне говорили об этом парне. Он ехал в Мен-Бар или в Пуэнт-Фром?

– В Мен-Бар,– сказал певец-любитель.– Спрашивал у нас дорогу до Мен-Бара. Видимо, он ехал в Мен-Бар.

– Точно.

Я не очень четко понимал, почему меня интересует этот персонаж, но это ничего не значит. Теперь я был уверен, что он все еще находится на острове. Было бы удивительно, что при таких обстоятельствах и на такой небольшой территории я его еще не встретил.

Ладно. И что дальше? Это мне дает что-нибудь?

Сначала я думал, не идет ли речь об одном из родственников мадам Эрнестины Шамбо, но теперь я больше в это не верил. Он бы появился где-то возле «Кактусов».

Еще раз ладно. Самым правильным делом было бы выпить еще стаканчик, чтобы подбодриться.

В самый разгар нашей попойки, пересыпанной незначительными замечаниями, которыми обычно перебрасываются, прежде чем опрокинуть очередной стакан, из радиоприемника послышалась веселенькая музычка, возвещающая о грядущем блоке информации.

Поло, который сидел рядом, прибавил звук. Сначала мы услышали все о Вьетнаме, где, кажется, происходили ужасные вещи. Когда союзники отдали приказы сжечь фосфором гамбургских школьников, это было несомненно чтото особенное, не так ли? Я приготовился заткнуть глотку этому диктору, когда мой профессиональный инстинкт остановил этот порыв, и я навострил уши. Перейдя к другому сюжету, как будто он меня увидел, дежурный трепач рассказывал теперь своим дорогим слушателям о том, что появилось нового в деле с жемчугами княгини Носселовой и что полиция надеется вскоре схватить «отчаянного вора, опасного головореза (!), который, будучи феноменально удачливым, до сих пор скрывался от розыска. В самом деле, украденные четыре года тому назад, эти знаменитые жемчуга необычайной красоты и ценности, еще не выбрасывались на рынок, законный или теневой, но некоторые из них, вынутые из оправы, недавно появились, и след уже взят…»