Сьюзен вскинула на мать глаза. Лайза смотрела на нее участливо, без тени недовольства. Поняв, что мать не сердится, Сьюзен решила все ей рассказать с самого начала. Она подробно описала все произошедшее с ней со дня посещения презентации, умолчав лишь о роли Джуди в этой истории. Слушая дочь, Лайза хранила безмятежно-непроницаемый вид.

Когда Сьюзен закончила свое печальное повествование, Лайза некоторое время молчала, помешивая ложечкой остывший чай.

— Итак, из всех возможных ошибок ты совершила самую глупую, — подвела наконец Лайза неутешительный итог.

— Но ведь я не знала, что все так обернется! — запротестовала Сьюзен.

— Конечно, не знала, — спокойно согласилась мать. — Ты была уверена, что при любом раскладе ничего не потеряешь.

— Что ты хочешь этим сказать? — изумилась Сьюзен.

Лайза пожала плечами.

— Только то, что ты очень плохо знала собственного мужа. Ты была уверена, что Алан простит тебе любую выходку и с радостью примет тебя обратно. А он, как назло, оказался не из тех мужчин, которыми можно вертеть, как заблагорассудится.

Сьюзен пораженно молчала. Мать буквально прочла ее собственные мысли.

— Тебе и в голову не пришло, что Алан обладает обостренным чувством собственного достоинства, — хладнокровно продолжила мать. Она замолчала и укоризненно посмотрела на дочь. — Ты считала его безвольной тряпкой, — вновь заговорила Лайза. — А ты хоть раз подумала, что безвольный, никчемный мужчина не смог бы достичь таких успехов в бизнесе, каких достиг Алан? Да еще и в столь молодом возрасте. И к тому же подобные мужчины не способны на такую любовь к женщине. Они предпочитают, чтобы за них всё решали и в чувствах, и вообще в жизни.

Мать вновь замолчала, подлив Сьюзен еще немного настоя малины и шиповника. Сьюзен и не заметила, как, слушая мать, успела выпить почти полную чашку. Ее самочувствие постепенно улучшалось, простуда оказалась вовсе не такой серьезной, как ей показалось после пробуждения. Скорее всего, виной всему было нервное потрясение. И теперь в обществе матери Сьюзен становилось намного легче. И это несмотря на то, что мать говорила не самые приятные для нее вещи. Скорее наоборот.

Сьюзен по опыту знала, что это личный и неповторимый стиль ее матери — с самого начала рассмотреть наиболее неприятные стороны любой проблемы. После этого Лайза, как правило, выдавала рецепты по выходу из сложной ситуации, которые обычно оказывались действенными.

Лайза никогда не прибегала к сюсюканьям на тему «все будет хорошо», считая их бесполезными. Она была прагматиком и всегда видела людей такими, какие они есть.

Сьюзен хорошо знала эту особенность матери и теперь готовилась выслушать ее рекомендации.

— Я вижу, тебе гораздо лучше, — заявила Лайза без перехода. — Сейчас тебе надо лечь в постель и немного поспать. А мне пора бежать.

Это было совсем не то, на что рассчитывала Сьюзен. Она бурно запротестовала:

— Но, мама! А что же мне теперь делать?!

— Ждать, — коротко отозвалась Лайза.

— Ждать чего? Когда вернется Алан? Может, лучше мне самой позвонить и попытаться все ему объяснить?

Лайза решительно покачала головой.

— Это ни к чему не приведет. Алан оскорблен, и его можно понять. И потом, он ведь далеко не глуп и отлично поймет, что, будучи отвергнутой любовником, ты хочешь повиснуть на нем.

И это была правда. К тому же Сьюзен уже сделала несколько попыток позвонить мужу, к сожалению, безрезультатно.

— Дай ему время все обдумать, прийти в себя. Ведь он тоже пережил потрясение, — мягко закончила Лайза.

Сьюзен с сомнением посмотрела на мать.

— Он вовсе не выглядел потрясенным или страдающим, — возразила она. — Знаешь, он был таким холодным и равнодушным, как будто я для него посторонний человек.

Лайза лишь усмехнулась, извлекая из сумочки позолоченную пудреницу. Она аккуратно припудрила лоб и щеки и лишь затем вполголоса произнесла:

— А ты хотела бы, чтобы он в истерике катался по земле и судорожно рыдал? Такие мужчины, как он, не выражают столь бурно свои эмоции. Они предпочитают самостоятельно справляться со своими сложностями.

— Но почему он не захотел меня даже выслушать?! — воскликнула Сьюзен. — Ведь в сущности я перед ним ни в чем не виновата. Ведь никакой измены не было.

Лайза опустила глаза и принялась чистить апельсин. Она аккуратно сняла кожуру и, разделив апельсин на дольки, красиво разложила на блюдце.

— Вот, отличное средство при простуде, — заявила она, ставя блюдце перед Сьюзен. И без перехода добавила: — Значит, у Алана иной взгляд на измену.

Сьюзен угрюмо потупилась.