Парней нашли быстро. Не рассмотреть "Светлану" с ее распущенными парусами, нужно было сильно постараться, как впрочем и черный столб дыма от подожженной лодки. Пламени практически не было, не иначе как забросали чем-то, чтобы чадило получше. Ну да и бог с ним. Главное нашлись.

Снаряжение было в полном порядке, если не считать напрочь разряженных аккумуляторов. С парнями тоже все слава богу, не забыли-таки, что обряжаться нужно только всухую поддевку. Шерстяная облегающая тело, вкупе с резиновым гидрокостюмом, с манжетами, она вполне себе позволяла пробыть в ледяной воде около полутора часов, без каких-либо последствий для здоровья. Но парням таки досталось, двое умудрились обморозить себе руки, один лицо и уши – слоник, тудыть твою, только один обошелся без какого-либо ущерба для здоровья, но довольно щерились все. Герои, якорь вам в седалище.

— За успешно проведенный рейд и потопление двух крейсеров противника, объявляю благодарность и премирую группу десятью тысячами рублей. За самоуправство, нарушение дисциплины, самовольное оставление расположения в боевых условиях, объявляю десять суток ареста и хозработ. Лично прослежу, черти полосатые.

— Есть десять суток ареста и хозработ, — вот вроде и наказаны, а лыбятся словно золотой нашли, хотя и нашли чего уж там, но только сдается не деньгам они радуются.

— Здравствуй, Сережа.

— Здорово медведище, — ну а как его еще-то назвать, если сграбастал в объятия так, что не вздохнуть, как говорится, ни… Одним словом ничего не получится. — Ты чего так задержался? Должен был еще вчера прибыть?

— Должен был, да вот в Дальнем подзадержался.

— А телеграмму дать не мог?

— Как-то из головы выскочило, что ты здесь.

— И вообще, что ты там делал? Ах, да. Ну и как тебе Дальний? — ухмыляясь поинтересовался Звонарев.

— Ничего особенного, я на него в свое время насмотрелся. Давай лучше пройдем в мою каюту. — Дело происходило на палубе "Светланы", едва заметив вход которой в гавань, Звонарев тут же на катере бросился к ней. Сергей ничуть не возражал против уединенной беседы. 

— Я тут на рейде случайно заметил "Енисея" и "Боярина". Поправь, если я ошибаюсь, но сегодня первое февраля, или я что-то напутал? — когда они уже находились в каюте, тихо спросил Гаврилов. Понятно, что вокруг только проверенные люди, которым было известно достаточно многое, да вот только не все, а потому поберечься стоило.

— Тогда все сначала. В Артуре ничего не изменилось, "Ретвизан", "Цесаревич" и "Паллада" подорваны, все как в известной истории. Утром был артиллерийский бой, но опять-таки никаких изменений. Вот только…

— Что только?

— Понимаешь жаба задушила отдавать "Маньчжурию" с ее грузом. Одним словом, вечером я вышел в море, поутру повстречал транспорт и сообщил его капитану, что лучше бы сменить курс. К Дэве он не попал, но откуда ни возьмись, появился японский миноносец, который все же едва не уволок пароходик. В общем, сожгли мы его, а потом то ли артиллерийский погреб взорвался, то ли запасная торпеда, и он затонул. "Оборо", в известной нам истории в числе погибших не числился.

— Нормально. Значит, ты решил, что раз пошла такая пьянка и Антон все одно вызверится, попытаться спасти "Боярина"?

— Не только "Боярина", но как видишь и "Енисея", и что важнее, его командира Степанова, золотая голова скажу тебе, но тогда погиб глупо, каста, мать ее, не захотел оставить корабль.

— Но как тебе это удалось?

— Да просто все. Так как никто меня слушать не стал бы, да и мины все одно нужно ставить, свел знакомство со Степановым. Он был просто в трансе от нашей идеи мины с якорь-тележкой. А что – и дешево и сердито. Так вот напросился я к нему на борт, а с собой потащил Фролова с "Горским", ну вроде как испытать в море, если вдруг какая мина всплывет. Всплыли несколько мин, ну мы их и расстреляли из пулемета. Кстати машинкой все впечатлились, а когда узнали, что из таких же спаренных мы раскатали "Оборо", то вообще затискали пулеметик, чуть воронение не стерли, ну и постреляли, не без того.

— А подорвался бы "Енисей", дурья ты башка?

— Я что, камикадзе – держался бы подальше, да и Фролова, зря что ли с собой тащил, вырубили бы Степанова и эвакуировали. "Боярина" потом как-то перехватывали бы, но все срослось. Слушай, ну и геморрой они устроили из установки мин, неудивительно что наша задумка произвела такое впечатление. А у вас как?

— Все прошло как по маслу. Ну, или почти как по маслу. Гарибальдийцев мы заминировали, а там все зависит от того, насколько хорошо были сработаны мины.

— Ты говори, да не заговаривайся. Мины сработаны в лучшем виде.

— Тогда на этих двоих тоже можно ставить крест.

— Что значит "тоже"?

— А то и значит. Знаю, Антон с мня голову снимет, но не мог я иначе. Крейсера заминировали без проблем, я даже не ожидал, что все так легко пройдет, да так, что еще и большая фора по времени вышла, вот и рванул я в Чемульпо.

— И?.. — Звонарев даже подался вперед.

— И ничего. Нам Антон рассказывал, что "Варяг" мог бы прорваться и огневой мощи, и скорости у него для этого было в достатке, но Руднев никак не мог бросить "Корейца", уничтожить тоже не мог, как-никак казенное имущество и за это придется держать ответ, а канонерка вязала его по ногам и рукам. Вот и решил я разрубить этот гордиев узел. Подкупил чиновника в посольстве, тот сварганил фальшивую телеграмму от наместника, мол, "Варягу" прорываться с боем и на полном ходу уходить в Артур, "Корейцу" действовать по способностям и шхерами – тоже к Артуру.