– И очень жаль, – неожиданно откликнулся профессор. – Ваши ум, образование и опыт прекрасно бы уравновешивали его юную горячность. А парень он неплохой – лентяй только.

«Нет уж, спасибо. Хватит нам одного чешского врача, маменькиного Мирослава», – пронеслась мысль у Татьяны. Она, сколь могла сухо, произнесла:

– Мне приятно поболтать с вашим внуком. Но ничего больше, простите.

– Да, да… – вздохнул старик. – Мальчишка слишком навязчив, пылок… Признаюсь: глуп. Все уши мне прожужжал про девушку своей мечты. А вчера очень расстроился, когда вы ему не поверили. Упросил меня: чтоб я сам поведал вам ту давнюю историю.

– Историю? – озадаченно пробормотала девушка.

Вчерашний разговор с юным поклонником давно вылетел у нее из головы.

– «Она не верит, что смертность в хирургии бывает иногда беспричинной, я тебя прошу: убеди ее, что это действительно возможно, а то она будет считать меня болтуном!» – Пожилой врач весьма точно скопировал интонацию своего отпрыска.

Таня усмехнулась:

– Вообще-то мы просто small talk вели. Вам совершенно не стоило тратить на подобные пустяки свое драгоценное время.

– И тем не менее, – улыбка с уст профессора вдруг исчезла, – я хочу вам тот давний случай поведать.

– Да зачем?

– Пожалуйста, Таня. – Его брови сурово сдвинулись. – Просто меня послушайте. Это займет не более десяти минут.

Она взглянула на старика удивленно, вздохнула:

– Ну, если вам так хочется…

– История, – веско молвил медик, – действительно очень давняя. Произошла несколько десятилетий назад. Когда я был молод… в вашем, примерно, возрасте… в клинике, где я тогда работал, имел место инцидент. В течение месяца с разницей, примерно, в полторы недели умерли трое. Все женщины. Молодые, здоровые. После пустяковых операций. И – как верно сказал мой внук – без видимых причин. Случаи сочли вопиющими, было произведено тщательное расследование. В консилиуме принимали участие лучшие на тот момент врачи Чехословакии – хирурги, микробиологи, патологи. Однако причины смерти молодых женщин так и не были установлены. В научных кругах об этом случае много говорили, выдвигались различные гипотезы, вплоть до самых бредовых, некоего таинственного вируса… Однако разгадки нет до сих пор.

Он сделал паузу.

– Ну-у… – протянула Татьяна.

Профессор проницательно на нее взглянул:

– Пока вам не интересно. Верно?

– Да, честно говоря, не особенно, – согласилась она.

– Что ж. Тогда попробую привести другой аргумент, – усмехнулся он. – Ваша фамилия ведь Садовникова?

– А откуда вы?.. – возмутилась было Татьяна. Потом догадалась: из медицинской карты. Сама же назвала.

А доктор продолжал:

– Таня Садовникова. А маму вашу зовут, – он старательно артикулировал, – Юлия Николаевна.

Вот это уже было интересней.

– Да, все верно. – Девушка решила вопросов не задавать, пусть старик сам старается.

А тому явно было не по себе. Понурился, на щеках выступил румянец, голос прерывается. Взглянул на нее чуть ли не жалобно, пробормотал:

– Вы сейчас можете обвинить меня, что я нарушаю вашу privacy. Но я всего лишь хочу предостеречь вас.

– О чем? – Она решительно не понимала.

– Будьте, пожалуйста, осторожнее с Мирославом Крассом.

– Откуда вы про него знаете? – опешила она.

– У нас маленький городок, – виновато произнес профессор. – А Мирослав – друг вашей мамы — фигура здесь известная. Его история в свое время наделала в Карловых Варах много шума… Его проклинали, ему завидовали. Когда же он появился здесь – сначала месяц назад, а теперь снова, – конечно, его визит не остался незамеченным. Более того: маму вашу тоже вспомнили и узнали в ней ту самую девушку, в которую когда-то был влюблен Мирослав. Ту, которую он уже единожды бросил.

– Но кому какое дело?.. – будто в пространство произнесла Татьяна.

– Избави бог, Таня, я вовсе не пытаюсь вмешиваться в вашу – или вашей мамы – личную жизнь, – поспешно откликнулся профессор. – Но я ведь не случайно заговорил про те, давние, смерти в нашей городской клинике. В просьбе моего внука встретиться с вами и прочесть лекцию на медицинскую тему я увидел своего рода провидение…

– Продолжайте, – насторожилась Татьяна.

– Дело в том, что тогда, давно… во все те три ночи, когда в госпитале без видимых причин скончались молодые, здоровые женщины, там дежурил один и тот же врач. Подающий надежды хирург русского происхождения. Выпускник московского Университета дружбы народов. Звали его – Мирослав Красс.

Влюбленный медбрат верным рыцарем ждал Татьяну у дверей кабинета. Едва увидел, торопливо заговорил:

– У вас сейчас жемчужная ванна. Вы немного опаздываете, но я договорился, чтоб вам сдвинули расписание!

Садовникова окинула мальчишку рассеянным взором. Дальше взгляд упал в огромное зеркало, на себя: белоснежный махровый халат, волосы, собранные в аккуратный больничный – как у мамы! – пучок. Какой же она ерундой занимается!

Таня решительно отстранила юного медика, выдернула из прически шпильки – волосы рассыпались по плечам.