Шрифт:
В этих условиях выживание экономического организма будет обеспечиваться методами нецивилизованными, и протекционизм, минимально необходимый для выживания людей, будет обеспечиваться не тарифной политикой и торговыми барьерами, а коррупцией и периодическими девальвациями, которые, как мы видели в конце 2008 – начале 2009 годов, будут происходить даже при высоких уровнях международных резервов.
Таким образом, Россия, вступив в ВТО, откажется не от протекционизма как такового, потому что он объективно необходим для выживания. Она откажется лишь от цивилизованного протекционизма в пользу протекционизма заведомо нецивилизованного, который во многом опаснее и гарантированно уничтожает нас самих. А самое главное – от него уже нельзя будет отказаться простым решением правительства.
Если мы вводим протекционизм цивилизованными механизмами – например введением высоких тарифов, – то потом, создав нужные нам производства, мы эти тарифы можем снизить и начать нормально конкурировать на мировом рынке.
А вот если протекционизм обеспечен нецивилизованными инструментами, например усилением коррупции, – снизить ее простым распоряжением правительства будет уже нельзя. Это значительно более сложная, тяжелая и долговременная задача.
Я хорошо помню, как в 1990 году еще советские предприниматели жаловались на конкуренцию южнокорейских фирм, которая их просто смывала. Единственный выход, который они нашли, – выплата советским чиновникам взяток по южнокорейским нормам и даже больше. Напомню, что в то время южнокорейские корпорации могли 30 % своих расходов в осваиваемой ими стране официально списывать на обеспечение поддержки со стороны местных чиновников.
Так началась российская коррупция: в том числе и как защитная реакция организма. И мы до сих пор не можем это расхлебать.
Мы что, хотим еще раз влезть в ту же гнилую воду? Извините, зачем?
Если кто-то хочет проявить свою лояльность Западу, пусть лучше оставит ему российские международные резервы, которые лежат в его странах. Это будет намного меньший ущерб для национальной экономики, чем обречение страны на нецивилизованные протекционистские барьеры.
Но пока российские либералы соревнуются не в защите российских национальных интересов, а в удовлетворении интересов наших стратегических конкурентов.
В частности, среди дополнительных и формально не обязательных для исполнения соглашений ВТО есть соглашение о регулировании движения капитала. В его рамках от нас могут требовать облегчения доступа иностранного капитала на территорию страны, снятия барьеров, защищающих стратегические отрасли, и т. д. Но наши либералы делают это и сами, без всякого ВТО, – наперегонки стремясь, насколько можно судить, «прогнуться» перед своими хозяевами. По букве соглашений ВТО мы можем отказаться даже разговаривать на эту тему и юридически быть абсолютно правы, но для либералов солнце встает на Западе, любое ущемление интересов которого попросту недопустимо.
Точно таким же образом, в обход соглашений ВТО, Евросоюз требует равной экспортной пошлины для нефти Западной Сибири, поставляемой в его страны, и нефти Восточной Сибири, поставляемой в Китай. Правила ВТО не распространяются на торговлю биржевыми товарами, в частности, на нефть, но якобы цивилизованным европейцам глубоко безразличны их собственные законы и правила, когда речь идет об их интересах. В данном случае – о конкуренции с Китаем за российскую нефть.
Их активность объясняется еще и тем, что никаких значимых продвижений вперед в деле либерализации мировой торговли не удается достигнуть аж с 1999 года.
ВТО буксует уже более одиннадцати лет. США рассматривают возможность введения против Китая протекционистского барьера – он-де не хочет укреплять юань теми темпами, которые от него требуют США. Сама возможность таких действий разрушает всю идеологию ВТО.
Кроме того, эту идеологию объективно разрушает экономическая депрессия. В ее условиях приходится защищать своего производителя. Основной конкурент для США – Китай, и американцы пытаются отгородить от него своих производителей, не понимая, что тем самым они подрывают не один Китай, но с ним и всю мировую экономику, а через мировую экономику и самих себя.
Если они действительно когда-нибудь введут санкции против Китая на основании того, что Китай не хочет ревальвировать юань, уничтожая себя, – ВТО превратится в бессвязный набор благих пожеланий, в бездарную братскую могилу. И мы, вступая в ВТО, окажемся в роли тех счастливчиков, которые ухватили последний билет на «Титаник».
Поэтому Запад спешит, стараясь всучить России этот билет до того момента, когда судьба «Титаника» станет очевидной.
Принципиально важно, что ожидания немедленного апокалипсиса в связи с ВТО необоснованны. Прямо сейчас присоединение России к ВТО не обернется для нашего населения никакими принципиальными изменениями, кроме резкого сокращения финансовой поддержки сельского хозяйства.
Сейчас экономика России стоит раскрытая настежь. Наши внутренние рынки, за редчайшим исключением, не защищены. И наша проблема не столько во внешней конкуренции, сколько во внутреннем монополизме и внутренней коррупции.
Вступим мы в ВТО завтра или нет, послезавтра для дорогих россиян не изменится ничего.
Но после-послезавтра, когда модернизация начнется не по-хорошему, так по-плохому, когда мы начнем восстанавливать свою страну, возвращаясь от либеральных реформ к нормальности, – одним международным скандалом будет больше. Потому что нам придется отменять договоренности по ВТО. Если не придется, значит, вместо цивилизованных мер защиты рынка мы получим девальвацию, не обоснованную ни с какой другой точки зрения, и дополнительную коррупцию, которая ударит не только по нашим карманам, но и по душам тоже.