Его взгляд упал на ее грудь.

— Правда?

Иззи поспешно сложила руки на груди, негодуя на свое предательское тело. Ну почему она не надела более плотный бюстгальтер?

— Да. Не возражаешь, если мы поговорим наедине?

Если он собирается ее унижать, пусть делает это с глазу на глаз.

— У меня рабочие по всему дому, — спокойно произнес он, но в глазах его читался вызов. — Единственное место, где мы можем поговорить наедине, — это моя спальня.

«Что? Ни в коем случае».

На нее нахлынули воспоминания, которые она так отчаянно пыталась подавить, и ее бросило в жар. Но затем она заметила, как цинично изогнулись его губы, и поняла, что он сделал ей это предложение, чтобы она отказалась. Он ожидал, что она испугается и уйдет.

«Не на ту напал, приятель».

— Это было бы замечательно, — ответила Иззи уверенным тоном, несмотря на то что в горле у нее пересохло. — Если, конечно, ты не возражаешь, — вызывающе добавила она.

— Нисколько, — сказал Джо, пропуская ее вперед. — Кажется, ты знаешь, куда идти.

«Черт бы его побрал!»

Они вошли в дом через черный ход и молча поднялись по лестнице. Иззи начало раздражать спокойствие Джо. Как он может быть таким бесстрастным и расслабленным?

Она быстро прогнала эту мысль. А что ему, собственно, мешает таким быть? То, что произошло в этой спальне десять лет назад, ничего для него не значит. Следовательно, она тоже должна вести себя так, будто все давно забыто.

Но как только она переступила порог комнаты, в которой Джо забрал ее невинность и растоптал девичьи мечты, воспоминания обрушились на нее с новой силой. Стены спальни теперь были покрашены в белый цвет, на новой кровати из тикового дерева лежало голубое покрывало, однако ей казалось, что все произошло только вчера. Она увидела себя, стоящую на коленях посреди кровати и прижимающую к груди простыню.

— И что за важное дело тебя ко мне привело?

Повернувшись, Иззи посмотрела на Джо. Он стоял, прислонившись к двери и сложив руки на груди. Лицо его было непроницаемым. Иззи заставила себя сдержать эмоции. Он нарочно ее провоцирует. Хочет, чтобы она запаниковала.

— Неделю назад ты предлагал мне деньги.

Его брови взметнулись. Похоже, ей наконец удалось его удивить.

— Я хочу знать: твое предложение до сих пор в силе? — добавила она.

— Ты пришла просить у меня денег?

— Совершенно верно.

Он направился к ней:

— Что случилось с принципиальной женщиной, которая не опустилась бы до того, чтобы что-то у меня взять?

Он встал так близко от нее, что она почувствовала жар, исходящий от его тела.

— Ведь ты это говорила, не так ли?

— Да, и прошу у тебя за это прощения. — Она встретилась с ним взглядом, отказываясь отступать.

Джо пытается ее запугать. Ей не следовало говорить ему этих глупостей, но он ее спровоцировал.

— Я не думала, что тебя взволновало то, что я сказала, — закончила она, уверенная в обратном.

Джо провел пальцем по ее щеке, и она напряглась.

— Ты бы удивилась, узнав, что меня волнует, — пробормотал он.

Иззи отпрянула. В конце концов ей пришлось отступить. Как ему удается до сих пор так на нее действовать?

— Мне, наверное, следует уйти, — поспешно сказала она, чувствуя, как смелость покидает ее.

Какого черта она сюда приехала? Он никогда не даст ей денег. Она лишь подвергла себя напрасному унижению.

Но когда Иззи повернулась и пошла к выходу, Джо схватил ее за плечо:

— Значит, дело не такое уж и важное? — Глаза его вызывающе блестели.

Охваченная гневом и паникой, она освободилась от его хватки. Это не игра. По крайней мере, не для нее.

— Это важно. Впрочем, ты никогда не понимал, что для меня важно.

Она всегда боролась за то, во что верила. Джо — никогда. Потому что ни во что не верил. Он резко рассмеялся:

— В таком случае почему бы тебе мне не объяснить? — Он взял ее за руки и немного приблизил к себе. — Скажи, что я получу в обмен на деньги?

— А чего ты хочешь? — бросила она, испытывая одновременно ярость и желание.

Его пальцы крепче вцепились ей в руки.

— Ты знаешь, чего я хочу. И ты тоже этого хочешь. Вот только ты всегда это прятала за красивыми бестолковыми словами о любви.

Его слова больно задели ее, но от этого огонь желания в глубине ее женского естества не погас.

— Секс? — Она издала презрительный смешок. — И все?

Она прижалась к нему и вызывающе потерлась животом о холмик, выступающий под молнией его брюк. Гордость и сомнения не берутся в расчет, когда гнев и либидо выходят из-под контроля.