– Знаю, детка, - грустная улыбка сменила волнение на мамином лице, - только это беспокоит меня не меньше. Ты ведь должна жить обычной жизнью. Нас с отцом печалит, что у тебя нет друзей, и не только это. Конечно, все школьное время ты усердно трудилась над поступлением, но теперь все это позади. Тебе предстоит поступить в университет, и находиться в окружении таких же молодых людей, как и сама. Я хочу, чтобы ты встречалась, пусть даже теряла голову от любви, но жила как все! Ведь в этом и есть прелесть нашего существования. В том, чтобы жить и совершать ошибки. А ограждая себя от новой боли, ты одновременно отказываешься и от множества хороших событий. К тому же, мы с папой надеемся как-нибудь понянчить внуков, – грустная улыбка коснулась ее лица.
– Ты даже себе представить не можешь, как я беспокоюсь о тебе! Другие матери волнуются, чтобы их дочери не познали отношения с мужчинами раньше положенного срока, а я – ей Богу, была бы просто рада это услышать. Что угодно, только бы знать, что с тобой все в порядке.

– Об этом пока рано говорить, - пыталась спорить я.

– Рано, согласна. Но мне хочется, чтобы ты не упустила свое время. Оно ведь бывает у нас лишь раз, а проходит слишком быстро. И тебе не представится шанс пережить все это заново. Так всегда, пока ты молод: кажется, что все впереди, но уже спустя совсем чуть-чуть ты осознаешь, что почему-то все лучшее уже позади, и тебе ничего не остается, кроме как просто влачить свое обыденное существование, лишь изредка разбавляя его мелкой радостью. Ты оглядываешься на свою жизнь, уже понимая, как надо было бы поступить, где изменить ход событий – но все это в прошлом, а ключей отпереть потайную дверь времени ни у кого нет. И тогда осознание потерянности терзает, не давая покоя…

– Хорошо, мама, я обещаю тебе, что постараюсь завести друзей.

– Ну, вот и договорились, - с этими словами мама встала и подошла к двери. Когда ее рука коснулась ручки, я вдруг вспомнила:

– Мам, ты же что-то хотела?

– Ничего особенного, - ответила она, - только что узнала, что найденное тело действительно принадлежит Маше. Вот и хотела тебя предупредить…

– Я уже знаю обо всем.

– Знаешь, но откуда? – Мама разом отложила свой уход из комнаты и сделала несколько шагов по направлению ко мне.

Черт! Я вмиг сообразила, что чуть не проговорилась. Нужно учиться держать язык за зубами, иначе ни к чему хорошему моя болтовня не приведет. Нельзя ей говорить, что странный Дар не только не покинул меня, но стал еще сильнее. Она не должна узнать, что я проникла взглядом сквозь папку, чтобы найти ответы на тайны, скрытые в ней. Любой ценой необходимо предотвратить это!

Лихорадочно соображая, что бы ей ответить, я молила Бога, чтобы пауза в разговоре не показалась маме слишком длинной.

– Так ведь окно открыто, - изловчилась я, - даже здесь, на втором этаже, мне не скрыться от разговоров, долетающих с улицы. А закрыть его в жаркий летний день – тоже мало хорошего.

– Верно, - мама облегченно вздохнула, - я уже подумала, что ты снова принялась за старое. Со всеми этими видениями и прочим. Знаешь, это ведь никого до добра еще не доводило.

– Мам, зря ты так.

– Ничего не зря! – Мне удалось заметить: чувства мамы оказались задеты. Не понимая, что было тому виной, я продолжала слушать ее, не произнося ни слова. – Эту странность, как проклятие, принес в нашу семью твой дед! В свое время ему удалось напрочь испортить жизнь своей жены и ребенка, твоего отца. Слава Богу, у последнего нет таких чудачеств. Однако, когда и ты переняла манеру своего деда видеть во всем нечто таинственное, я уже, казалось, готова была сойти с ума. Хорошо еще, что это все осталось в прошлом, и ты переросла свои детские фантазии.

– Ты права, мама, это все в прошлом. Больше не о чем беспокоиться.

– Думаю, никакого Дара у вас и не существовало, - с сожалением сказала она. – Твой дед просто был немного не от мира сего, а ты, как его любимица и как та, кто любил его больше остальных, во всем пыталась ему подражать. Но он унес свои тайны туда, откуда они не вернутся в этот мир.

– А что за тайны?

– Что за тайны? – переспросила мама, глядя в никуда. – Даже не знаю, и никогда не хотела знать. Мне известно только то, что из-за них он чуть не бросил свою жену с маленьким ребенком на руках. Но потом, образумившись, вернулся в семью. Нужно сказать, твоя бабушка, умершая спустя год после своего супруга, так и не смогла в душе его простить. Наверное, он многое натворил.

– Но почему мне до сих пор не было известно о проблемах в их семье? – теперь наступила моя очередь злиться. – Мне-то казалось, семья дедушки и бабушки была почти образцовой. Вы всегда твердили мне об этом!

– А чего ты хотела? Чтобы они рассказывали тебе о своих проблемах, когда ты, еще не готовая всего понять, приезжала к ним на летние месяцы? Неужто бабушке могло прийти в голову рассказывать о том, кем для нее стал твой дед, так любимый тобою? Не глупи, Адрианна!

– Может, и вы с папой от меня что-то скрываете?

– Слава Богу, нет. В нашей личной жизни, конечно, тоже существовали проблемы, но они кажутся всего лишь маленькими неурядицами, когда сравниваешь их с теми, что пролегли пропастью непонимания между родителями твоего отца.

– Вот уж не думала, что узнаю обо всем так, случайно, - горечь, исходившая из души, чувствовалась во рту, готовая вылиться в приступ паники. Стало до боли обидно, что одна я жила все это время в неведении.

– Ты не должна забивать себе этим голову. Как я уже сказала, все в прошлом. Не тревожь его, пусть память деда останется для тебя такой же светлой, как и была. Мне жаль, что я рассказала тебе обо всем! Убийство бедной девушки перевернуло все вверх дном, вот и я не удержалась. Даже не знаю, что на меня нашло.