– Адрианна, - с облегчением произнес Киров, - ты хоть понимаешь, что случилось?

В его голосе, пропитанном неподдельным страхом за мою жизнь, все же не хватало какой-то заботы. Создавалось ощущение, что он боялся потерять сотрудника, но не меня лично. Мысли, роем толпившиеся в голове, рождающие бесконечную тупую боль, были еще слишком спутанными, чтобы хоть как-то объяснить происшедшее. Я уставилась на него, желая знать, что же все-таки случилось.

– Ты должна была вернуться тут же, как только поняла, что он может тебя видеть, - объяснил мне он. – Ты должна была скрыться, лишив его возможности использовать могущество преисподней. Нельзя позволить, чтобы инкуб соблазнил тебя. Иначе, ты рискуешь потеряться во тьме, царящей внутри его. Адрианна! – Киров слегка встряхнул меня, привлекая к себе внимание.

– Что значит «он мог меня видеть»? – Я понемногу начинала приходить в себя, отчего вопросы рождались сами собой.
– Мне казалось, что так всегда…

– Нет, - с жаром возразил мне он, - не всегда! Обычно демоны не способны ощущать Видящих, а тем более Странников, пока те открыто не предстанут перед ними! – Увидев испуг на моем лице, Киров взял себя в руки и продолжил, но уже более мягко: - Не стоит слишком переживать о произошедшем - это все моя вина. Я должен был подумать, что так может случиться. Мне следовало все предугадать.

– Знаете, мне надоели ваши постоянные недомолвки. Пора бы уже либо окончательно принять меня, рассказав все, о чем знаете, либо просто отпустить, чтобы я не натворила больших глупостей, чем уже есть.

– Прости, - лицо Кирова стало еще мягче, отчего он практически превратился в обычного с виду человека, - ты права. Понимаешь, обычно у Видящего не так много сил, чтобы даже создать саму связь. Говоря тебе о том, что в первый раз по ней сможет пройти Странник, я немного лукавил, так как был абсолютно уверен, что это у тебя не выйдет. Но ты удивила нас. Ты снова удивила нас, Адрианна! Если не сказать большего. Ты – бесценная находка, которой мы слишком дорожим. Твой Дар поистине необычен. Поэтому и связь оказалась такой крепкой. Только тебе необходимо знать одно: пока не научишься полностью управлять ей, тебе нельзя снова выходить на этого инкуба, – Киров сделал небольшую паузу, позволив мне немного осознать сказанное.
– Дело в том, что тот канал, который способен создать Видящий, поначалу работает в оба конца. То есть, до тех пор, пока ты не сможешь приходить к демону незамеченной, он тоже будет тебя видеть. А это значит, что у него появится власть над тобой, которую ты сама же и вложишь в руки этой твари. И, как мы сегодня убедились, это может окончиться печально. Если бы не Оля, прошедшая по созданной связи, мы, возможно, больше не увидели тебя.

– С ней, надеюсь, все в порядке? – Забеспокоилась я, бросив быстрый взгляд на свою напарницу. Мне хотелось подойти к ней, постараться помочь, но Киров не позволил мне этого. К тому же, вряд ли я смогла бы что-то сейчас сделать для нее.

– Она потеряла много сил, но это поправимо. Ей сложно путешествовать за тобой, когда ты сама еще не умеешь толком этого делать. А тем более, когда инкуб не отпускает тебя.

– Он не отпускал меня? Но я ничего не почувствовала!

– Это нормально, - устало проговорила Оля. – Такие демоны как он, живущие столетиями, обладают достаточными амбициями, чтобы не желать упускать свою жертву. Нужно ли говорить о том, что и сил у них достаточно, чтобы не выпустить ее из своих объятий? Тем более, что после Мишиной он еще никого не убил, и, думаю, его терзает голод.

– Тебе нужно учиться, - снова напомнил Киров, пытаясь перевести разговор в более безопасное русло. – Когда у тебя получится проникать в его разум так, чтобы он не мог ощутить этого, ты сможешь провести к нему Странника и других служителей Ордена. Свершив обряд, мы пленим этого демона, навсегда заточив его в подземелье.

– И сколько времени это займет? – Беспокоилась я, понимая, как слабо было мое сопротивление рядом с инкубом. Сейчас во мне говорило не стремление скорее освоить этот древний обряд, нет! Я боялась… того, что он придет за мной, что его глаза, внимательные и требовательные, посмотрят на меня из толпы. Боялась самой себя. Той, незнакомой Адрианны, которая не могла противиться страсти.

– Этого никто не может знать. Все зависит от тебя самой. Орден может лишь помочь понять, как к этому прийти, но путь лежит только перед тобой. Ты одна способна пройти его. Но поклянись, что не будешь тренироваться самостоятельно, - предупредил меня Виктор.

– Я не…

– Ты должна обещать это! – Киров начал выходить из себя. Он нервным жестом одернул полы пиджака и отошел к окну, вглядываясь в бесконечный поток машин и людей.
– Пойми: случись подобное, когда рядом не окажется Странника, ты не сможешь вернуться. Оля способна пройти по связи только в тот момент, когда знает: ты создала ее. Она должна быть поблизости, иначе твою душу уже никто не сможет спасти! Неужели тебе не страшно снова оказаться рядом с ним?

Я не стала отвечать ему, лишь тихо опустила глаза. Мне не хотелось, чтобы кому-то стали известны те чувства, которые рождались во мне от одного взгляда этого демона. Киров думал, что оказаться рядом с инкубом было страшно, но он не мог себе даже представить, что в мире не существовало ничего, способного подарить подобные эмоции. Ту же страсть, то же удовольствие. Ты словно раскалываешься на две части, одна из которых бежит прочь, а другая – навстречу опасности. Думаю, в этот момент меня мог понять лишь Виктор, который и сам когда-то оказался в ситуации, сходной с этой. Только он был в объятиях тьмы лишь единожды, в то время как мне удалось там побывать не раз. Думаю, даже он не знал, каково это!

Я не представляла, как после чего-то подобного можно найти замену здесь, среди обычных парней. Все они, словно вычурные подделки, не шли ни в какое сравнение с работой мастера. Так бывает: когда учишься ценить что-то настоящее, все остальное меркнет, потому что ты больше не можешь соглашаться на малую часть – тебе нужно все! Мне было неизвестно, как идти вперед, если я, познав любовь демона, больше не смогу жить по-прежнему.

Находиться в этой комнате становилось все тяжелее. Мне просто необходимо было оказаться наедине с собой, чтобы больше не пытаться скрывать эмоции, рвущие душу: