– Чего три-четыре года?… Чего три-четыре… – Карлик попытался вывернуться из цепких пальчиков, закованных в сталь. Воротник затрещал, а Маша спокойно бросила:

– Стой спокойно, одежду попортишь.

– Моя одежда – захочу попорчу, – злобно огрызнулся торгаш, но дергаться перестал.

– Слушай! – неожиданно воскликнула Мария. – Хочешь заработать?…

– Я – поставщик его высочества, а не каменотес какой-нибудь! – возмутился малыш. – Что за предложение – «заработать»?

Маша несколько растерялась.

– А что же ты хотел сделать, впаривая мне оружие по дввойной цене?

– Как что? Провернуть сделку!

– Ага… Так хочешь провернуть сделку?

Карлик дернулся и на этот раз освободил свой воротник. Встряхнувшись, он поправил свой замечательный камзольчик, принял величественный вид и пояснил:

– Деловые переговоры надо вести на равных… Так, я слушаю твое деловое предложение…

– Мне необходимо одеть свою гвардию. Двадцать… – Маша остановилась и, подумав, поправилась: – Сорок комплектов из рубахи, штанов, сапог и плаща. Как?

– Благородная, прекрасная, несравненная госпожа, ты имеешь дело с Эго Шарцем. А Эго Шарц сделает для тебя все! Ты получишь лучшие рубахи и лучшие штаны, сделанные лучшими мастерицами Крабанта! А сапоги для твоей гвардии я закажу в Гангуле, ты же знаешь, у них лучшие кожевни. Мы можем немедленно обсудить детали нашего замечательного контракта и все подписать, – доверительно придвинулся карлик к Машеньке.

– Слушай, Эго, давай-ка договоримся на берегу…

– С тобой хоть к дальней границе! – пылко воскликнул карлик.

– Куда? – не поняла Маша.

– Ну, ты же предложила вести переговоры на берегу, – пояснил карлик, – а я готов идти для переговоров с тобой хоть к дальней границе…

– О!… Нет!… – Маша начала медленно выходить из себя. – Я имела в виду, что хочу договориться с тобой до начала реализации сделки.

– Ха! Конечно, мы договоримся «до», а не «после» сделки, – хохотнул болтливый Шарц.

– Слушай! Если ты еще раз перебьешь меня, я прекращаю с тобой всякие разговоры. – Взор Маши снова запылал гневом.

Карлик, поджав губы, замолчал.

– Так вот, – несколько успокоившись, продолжила Маша. – Я хочу купить самые обыкновенные рубахи, штаны и сапоги. Ну плащи могут быть с капюшонами. И никаких крабантских кружев!!! Ты понял, аферист!

Торгаш закатил глаза и прошептал в экстазе:

– Ах! Как она меня назвала! Ах! Какое изысканное выражение! А-фе-рист! Нет, это невозможно слушать без благоговейного трепета! За такой комплимент я сделаю тебе скидку пять процентов!

Машенькины губы дрогнули, но взорваться она не успела. Карлик, мгновенно оценив обстановку, принял самый деловой тон.

– Моя прекрасная госпожа, я все понял! Я все-е-е понял!… Конечно же, одежда должна быть солдатской – простой и удобной. Никаких кружев, тесьмы и позументов. Ну, может быть, нашивки для офицеров. На рукавах или на плечах? Или на левой стороне груди, напротив сердца. Нет, это, пожалуй, будет похоже на мишень… Решено, на правом плече. Сапоги высокие. Твоя гвардия конная?

– Конная, конная… – выдохнула Маша.

– Значит сапоги с сереб… нет, с бронзовыми шпорами не ржавеют и смотрятся элегантно…

– Ты бы лучше о цене заговорил…

– О! Это такие пустяки! Ну, что-нибудь в районе тридцати гульдов… – И, не давая возможному коммерческому партнеру возразить, тут же торопливо добавил: – В эту же цену входит полный парадный мундир для командира – то бишь для тебя, моя прекрасная госпожа…

– Хорошо, договорились! – устало согласилась Мария. – Но смотри, если гнилье поставишь!…

– Что мы решим насчет аванса? – делово поинтересовался карлик.

– А ничего… – в тон ему ответила Машенька. – Оплата после проверки качества товара.

– Моя прекрасная госпожа мне не доверяет, – горько вздохнул карлик, а затем, видя, что Машенька не собирается опровергать это утверждение, продолжил с надрывом: – Эго, ты дожил до странных времен! Тебе не доверяют красивые девушки, у тебя не покупают оружие, тебя едва не отправили в полет за то, что ты хотел дать обычную взятку! Эго, я спрашиваю тебя – как жить дальше? Куда катится этот мир! И как можно в нем дальше жить?!

Его причитания внезапно кончились, так как он вспомнил очень важный момент.