Шрифт:
Помывшись в бане, Айстис, Гудрис и Сальвий искупались еще и в холодном бассейне.
Увидев, что Айстис с интересом оглядывается вокруг, Сальвий рассказывал:
— Есть еще и такие комнаты, где собираются люди, именуемые философами. Они не купаются, а лишь спорят о том, из чего состоят вещи и люди. Раньше их изгоняли из города, а сейчас разрешают собираться публично. Они не представляют опасности, даже интересно посмотреть на них…
Когда они вышли на улицу, Сальвий объяснил, что термы, в которых они были, невелики. В городе есть такие, в которых одновременно моются несколько тысяч человек.
Номеда сидела на диване и читала восковую дощечку. Айстис уже знал, что на большой восковой доске, установленной около сената, писцы каждое утро выписывают новости [61] . Кто желает, тот приходит и читает. Для других за невысокую плату изготавливают копии и доставляют их в дом.
— Интересные известия! — оживилась Номеда, увидев Айстиса. — Послушай: «Из Дакии доставлен большой клад, богатства короля Децебала. Они были спрятаны. Нашим легионерам их показал дак Бикилий!»
61
«Ежедневные римские известия» — так называлась хроника событий, постановлений и приказов городских властей, которые заносились на восковую доску. Эта своеобразная газета стала выходить в 50 году до нашей эры по приказу Гая Юлия Цезаря. В газете сообщались не только официальные известия, но и давались описания частных происшествий. Оригиналы хранились в государственном архиве, а копии распространялись по всей империи.
— Предатель! — не вытерпел Айстис.
Номеда читала дальше:
— «Император Траян прислал в Рим 50 тысяч рабов…» Эй, Сибоний! Немедленно беги в сенат! И нам нужны рабы! Так… «Обнаружен труп Децебала. Траян доставил в Рим голову и правую руку этого предателя, клятвопреступника Децебала! Сегодня после обеда останки Децебала будут сброшены в Тибр с Гемониевой лестницы!»
— Как это?
— Таков обычай! А затем всех приглашают в Колизей, где Траян устраивает представления, посвященные победе. Нам надо спешить!
Позвав рабынь, Номеда готовилась к празднествам, а Айстис остался в библиотеке.
Приготовления Номеды затянулись надолго. У римлянок было принято много времени уделять косметике. Об их красоте заботились специальные рабы. Не было недостатка в них и в этом доме. Целая группа бросилась одевать Номеду: ее внешний вид должен был быть не хуже, чем у других женщин из высшего общества.
Спустя время в библиотеку, где сидел Айстис, вбежала рабыня Оливия и жестом показала, что пора идти.
Вскоре Номеда, Айстис и рабы добрались до подножия Капитолия, где уже шумела толпа. Пропускали только тех, у кого была золотая пластинка с изображением волчицы, свидетельствующая о принадлежности ее владельца к избранным.
Номеда предъявила пластинку. Затем она и ее сопровождающие присоединились к веренице людей, по узкой, крутой лестнице поднимающихся на вершину. Здесь у каждого приглашенного имелось свое место, обозначенное заранее, поэтому толкотни не было. Учтиво кланяясь друг другу, пришедшие занимали места на каменных скамьях, расположенных полукругом напротив крутого склона, очищенного от деревьев.
В середине полукруга, в том месте, где обе его половины приближались вплотную к склону, вела вниз узкая лесенка из белого мрамора. Она оканчивалась площадкой, па которой стоял небольшой столик. Около столика группировались несколько мужчин в золотистых тогах.
— Это жрецы Юпитера. Они будут приносить жертвы богам, — шепнула Номеда.
Золототогие возвели руки к небу. Толпа умолкла. Затем все повернули головы в сторону храма Юпитера на Капитолийском холме. Оттуда приближалась небольшая процессия. Она несла корзину, покрытую черной вуалью.
Корзину поставили на стол, сняли вуаль и достали человеческую голову.
Толпа кричала:
— Траян! Траян! Траян!
Жрецы высоко подняли голову, показали ее толпе. Айстис содрогнулся, узнав лицо Децебала. Молодой жемайтис вспомнил мгновения, проведенные с этим умным человеком, и как бы услышал его слова: «Берегитесь римлян!»
Толпа неистовствовала. Номеда, охваченная экстазом, вместе с другими скандировала:
— Траян! Траян! Траян!
Жрецы, подержав голову высоко над собой, бросили ее вниз по узкой лесенке.
Она покатилась, все ускоряя движение…
— Рука Децебала, забальзамированная и пронзенная мечом, будет храниться в коллекции Траяна, — сказала Номеда. — Преступников, схваченных живьем, сбрасывают с Терпейской скалы. Одних просто сталкивают. Отцеубийц суют в мешок вместе с собакой, петухом, змеей, обезьяной и бросают в море. Других еще отвозят на морские острова, где нет ни воды, ни продовольствия…
— Децебал не был преступником!
— Он же противился нам!
Обряд жертвоприношения закончился. Люди стали расходиться. Некоторые спешили в храм Юпитера, где каждый в честь победы над даками получал по буханке белого хлеба из грубой муки, кувшин вина.