– Кроме того, даже после своего побега твоя королева продолжала развлекаться. В ее послужном списке также значатся блаженный проповедник и… – он запнулся, бросил быстрый взгляд на скорбно склонившегося над телом Мирта Эва, и завершил: – И нищий музыкант. Нечего сказать, очень достойное поведение!..

Айринкельн понял, что настал его предел. Он крепко зажмурился и сосредоточился. Кончики пальцев покалывал магический поток; Дуэйн дернулся под его коленом и слабо застонал. Король усмехнулся. Ни для кого не было секретом, что процесс сканирования мозга крайне болезнен, и после него трудно остаться в добром здравии. Насчет последнего, правда, Айрин не сомневался: тот, кто выносил генезис более десятка лет, наверняка сохранит свой редкостно острый пакостный ум, но зато настрадается за десятерых сразу. Эта мысль была невероятно приятной… особенно когда стон чародея перешел в крик, полный настоящей боли…

Перед глазами, словно фрагменты бредового сна, потянулись обрывочные события: тот вечер, когда Кристина впервые выразила покорность новому королю; Крисса и Дуэйн вместе в полумраке дворцового святилища, обнаженное тело девушки при свете свечей кажется янтарным; Крисса в разорванной на груди рубашке сидит на столе, крепко вцепившись в плечи Дуэйна, который горячо шепчет ей что-то на ухо… И вдруг, словно молния среди всего этого беспредела, сверкнула красочная, реальная картинка: маленькая темная камера каземата, с потолка капает вода, в прелой соломе на полу возятся мыши. Свет падает через крошечное окошко под самым потолком, света мало, но видно вполне достаточно: высоко подняв скованные кандалами руки над головой, на соломе сидит Крисса. Рубашка на ее груди разорвана, ее голова бессильно склонена к плечу, кажется, она дремлет… Естественно, Айринкельну были хорошо знакомы эти казематы. То, что он хотел, он увидел…

Аарден-старший медленно убрал руки и вытер пот со лба. Увиденное на какое-то мгновение выбило его из колеи, ведь о взаимоотношениях Кристины и Дуэйна до их с девушкой встречи он мог лишь догадываться; в чувство он пришел от тихого, полного ненависти голоса брата:

– Думал, я вру, да? Знаю, что ты там увидел… Не поверишь, она сама предпочла темницу. Я предлагал ей снова занять королевские покои, но…

Айринкельн опустил взгляд – из носа Дуэйна сочилась кровь, тонкая красная струйка спускалась из левого уха к затылку… Король понимал – еще одно слово, и он попросту разорвет врага на части. Чтобы избежать такого позора перед глазами сразу трех зрителей, он медленно извлек из ножен стилет и приставил его к виску чародея. Правдивость слов младшего брата больно ранила, но Айрин искренне полагал, что не в праве судить жену; в конце концов, он сам все это время безуспешно пытался найти утешение в объятиях Офелии.

Убивать Дуэйна прямо сейчас Аарден не хотел, он подумал, что Крисса тоже имеет право присутствовать при этом, а значит, сначала нужно освободить ее. Король решительно поднялся на ноги и обратился к Офелии:

– Будь добра, присмотри за моим братцем. У него куча сюрпризов, так что лучше убедись лишний раз, что веревки надежно стянуты.

– Не беспокойся, твое величество, – неожиданно серьезно отозвалась та, подходя. – Я свое дело знаю. Кстати… не думала, что скажу тебе это, но ты был поистине великолепен, – она улыбнулась и, краснея как на первом свидании, легко коснулась губами его щеки. – Прости, что смеялась над тобой.

– Ничего, – улыбнулся Айрин в ответ. Круто развернувшись на каблуках, он подошел к Эверетту и мягко спросил:

– Кто вы?

– Я?! – даже испугался тот, поднимая свои бездонные глаза на собеседника. – Я всего лишь менестрель… Эверетт Доннер. А вы… ваше величество… муж Криссы?..

– Да, – коротко кивнул тот. – Думаю, у нас еще будет время познакомиться как следует. А пока, как мне кажется, вы не откажетесь составить мне компанию и все-таки отыскать Криссу.

Менестрель лишь благодарно кивнул в ответ.

Было уже далеко за полночь, когда Айринкельн выпутался из восторженных объятий царедворцев и тихо вошел в свои покои. Над морем висел светлый шар полной луны, стояла благословенная тишина, которую нарушал только прибой… Король на миг задержался у окна, вдыхая полной грудью свежий морской воздух. Он уже успел забыть, что значит быть королем и ничего не бояться, он отвык от мирного покоя своего дворца и своей опочивальни и никак не мог приучить себя к мысли, что Кристина снова рядом с ним. При мысли о жене король улыбнулся и, стараясь не шуметь, приблизился к их ложу. Девушка крепко спала, намертво вцепившись в подушку, было видно, что даже во сне ее преследует страх. Надо полагать, не скоро еще она снова привыкнет к своему королевскому положению… Айрин осторожно провел рукой по волосам Криссы и легко коснулся губами ее щеки. Только богам известно, как много им потребуется времени, чтобы вдоволь насладиться друг другом!..

…Стоит ли говорить, что почти все время, прошедшее после победы Айринкельна над братом, королева плакала навзрыд, отказываясь верить в счастливое завершение этой истории?! Посвящать ее в подробности боя Аарден отказался, поэтому дополнительным неприятным известием для нее стала лишь смерть Мирта. К последнему событию Крисса отнеслась на удивление спокойно и серьезно. Она долго стояла перед телом друга, а потом задумчиво заметила:

– Так не должно было быть. Именно благодаря ему я пришла сюда.

– То есть? – удивился Айрин. Вполне понятно, что, несмотря на роль воина в решающем бою, поводов для симпатии к нему у короля не было.

– Ты ведь понимаешь, сама я ни за что бы не вернулась. Именно Мирт уговорил меня. Мне все время казалось, он что-то знает… Он никогда не вдавался в подробности, но его уверенность передалась и мне. Я точно знаю, он отлично понимал, о чем говорит.

Айринкельн предпочел не рассказывать девушке, что именно Мирт в свое время пытался убить его по приказу Дуэйна. По словам короля, к клирику Повелителя Белых Драконов он попал чудом, благодаря какому-нибудь особо верному слуге, который догадался оттащить тело погибшего правителя в Долину Проклятого храма. Такая версия событий Кристину вполне устроила. Также она легко поверила и в то, что Дуэйн погиб в пылу схватки. При этом известии на ее личике явно отразились радость и облегчение, что еще больше уверило Айрина в правильности принятого решения…