— Тебе повезло, — сказал он, вешая трубку. — Он только что закончил совещаться с редакторами отделов. Пошли.

Когда мы подошли к кабинету Бишопа, из него вывалила толпа мужчин без пиджаков и пара женщин — все они печально кивали Лону. Из соседнего офиса выскочил Эллиот Дин и, заметив меня, попытался испепелить взглядом глубоко посаженных маленьких глаз. Поскольку ему это не удалось, он прошествовал мимо. Мы вошли в кабинет и увидели Карлтона Бишопа. Он стоял, засунув руки в карманы брюк, позади своего стола, тоже размером с бильярдный. Под мышками на рубашке проступили пятна пота. Мы уже встречались с ним несколько лет назад, он с тех пор практически не изменился, если не считать седины в несколько поредевших волосах и измочаленного в данный момент вида.

— Карл, ты, наверное, помнишь Арчи Гудвина, — сказал Лон.

Бишоп мрачно кивнул и спросил суровым тоном, который я запомнил со времени нашей первой встречи:

— Что вас привело к нам? Только не говорите, что вы готовите статью об этом печальном событии для конкурирующего издания.

— Нет, — ответил я. — Я работаю, как вам известно, на Ниро Вульфа. Он считает, что миссис Хэрриет Хаверхилл была убита.

— Что-о-о? — выдавил почти беззвучно Бишоп. Он тяжело опустился в кресло и, мрачно пялясь в окно, молча ждал, пока мы с Лоном тоже усядемся.

— Карл, я уже сообщил ему, что он сошел с ума, — сказал Лон.

Бишоп заерзал в кресле, давая мне понять, что его терпение не безгранично.

— Гудвин, во-первых, полиция не сомневается в самоубийстве. Впрочем, также как и я. Во-вторых, мне известно, что ваш босс думает о Макларене — я читал его письмо в «Таймс» и согласен почти со всем, что там написано. Но обвинять его в убийстве…

— Мистер Вульф пока еще не установил убийцу.

— Кто является его клиентом?

— Такового не имеется. Во всяком случае, насколько мне известно.

— Вы хотите сказать, что он хочет подцепить кого-нибудь, чтобы подзаработать?

— Нет, ничего подобного я не говорил, — ответил я. — Мне известно лишь одно — мистер Вульф абсолютно убежден в том, что это — убийство.

— Ну хорошо. Какого дьявола вам от меня нужно?

— К этому я и подхожу. Мистер Вульф хотел бы встретиться с вами в своем доме. Кроме того, он желает поговорить по отдельности с Дэвидом Хаверхиллом, Донной Палмер и Скоттом Хаверхиллом.

— Ах, он желает встретиться? Ну и каким же образом он намерен заполучить нас всех к себе?

— Миссис Хаверхилл, между прочим, не возражала против визита к Вульфу, — спокойно сказал я. — Она была у нас на этой неделе.

Бишоп стукнул кулаком по подлокотнику кресла и прошептал:

— Знаю, она мне об этом говорила.

— Я задам вам тот же вопрос, что задал Лону. Ниро Вульф вас когда-нибудь подводил?

Бишоп отрицательно покачал головой.

Пока все идет нормально. Надо давить дальше.

— Он добрый друг «Газетт» и, говоря словами Лона, я хочу напомнить о наших заслугах. Значит, вы придете сами и уговорите прийти остальных?

Бишоп пригладил рукой седоватые волосы и капитулировал.

Хорошо, я приду к Вульфу. Почему бы нам и не поговорить? Не могу гарантировать появление остальных, но попробую их убедить. О результатах дам вам знать. Скорее всего через Лона.

— Что же, хорошо, — сказал я, поднимаясь с кресла. — Он надеется увидеть вас до конца уик-энда.

Я хотел было протянуть руку, но решил, что Бишоп не в том настроении, чтобы демонстрировать дружелюбие.

Осуждать его за это было невозможно.

Когда я вернулся в дом на Тридцать пятой улице, было начало третьего, и это означало, что Вульф все еще ведет борьбу с ленчем в столовой. Я отправился прямиком на кухню, и Фриц подогрел припасенную для меня тарелку телятины. Я знал, что он изнывал от желания спросить меня о результатах моей миссии, но я не хотел делиться информацией. Мне самому требовалось время, чтобы переварить события последних часов, перед тем как доложить о них Вульфу.

Я проглотил телятину и отправил вдогонку за ней кусок пирога с персиком, залив все это стаканом молока. Когда я покончил с едой, Фриц вручил мне несколько листков с записью телефонных разговоров. Звонили один потенциальный покупатель «Газетт» и четыре репортера. Вся четверка, видимо, желала услышать мнение Вульфа по поводу смерти Хэрриет Хаверхилл и узнать, не связана ли ее гибель с его письмом в «Таймс».

Взяв записки и чашку кофе, я отправился в кабинет, где и застал Вульфа, припаркованного в любимом кресле с новой книгой в руках (это было сочинение Зджислава Найдера «Джозеф Конрад: хроника жизни») и двумя бутылками пива. Усевшись на свое место, я приступил к кофе, поглядывая в «свет мой зеркальце» на стене. Через несколько минут Вульф, отложив книгу в сторону, нарушил молчание.

— Итак? — кисло спросил он.

— Мне не хотелось вас беспокоить, — с невинным видом заявил я. — Ведь никогда не знаешь, когда вы читаете наиболее увлекательный пассаж. Я понимаю, насколько раздражающим может оказаться…