Константин и Жайлет отвернулись, а Рем поднял руки, и клетка, оторвавшись от земли, медленно поплыла к уродливым чёрным деревьям.

–  Ни за что!
– взвыл Даниэль и заколотил ногами по стальным прутьям.
– Я не хочу!

Кирик вжал голову в плечи и затравленно посмотрел на друга:

–  Ты должен убить меня, да?

–  Не-е-ет!
– Даниэль сцепил руки за спиной и, борясь с неистовым желанием взять кинжал, уткнулся лицом в холодные прутья. Он не смел ни взглянуть на Кирика, ни сказать ему что-то ободряющее - мысли занимал изогнутый змейкой кинжал.

Протиснувшись между искорёженными стволами деревьев, клетка опустилась на голую безжизненную землю и рассыпалась в прах. Даниэль и Кирик окаменели. Обоим казалось, что стоит пошевелиться, произойдёт что-то страшное и непоправимое.

Матары и каратели столпились на песчаной полосе, напряжённо вглядываясь в чёрный лес, где решалась их судьба.

–  Если Даниэль сумеет перебороть себя и не поднимет кинжал, наши планы рухнут, - хриплым от волнения голосом произнёс Константин.

–  Я их не вижу.
– Рем подпрыгивал и вытягивал шею, пытаясь высмотреть среди деревьев мальчишек.
– Ты чувствуешь внука, Костя?

–  Едва-едва. Но, похоже, он сопротивляется.

–  Вагр его раздери!
– выругался Рем.
– Неужели он настолько силён, что сумеет одолеть магию кинжала? Нет, - замотал он головой, - не сможет. Кинжал - часть его самого. Как можно добровольно отказаться от руки, ноги или глаза?
– Рем поправил чёрную повязку.
– В рукояти его волосы, ногти и молочные зубы. Он возьмёт кинжал!

–  Он его взял!
– облегчённо выдохнул Константин и резко обернулся: на песчаной полосе появился светлейший князь в сопровождении Йозефа и двадцати изгоев.

Корифей Плеяды и главарь Отщепенцев растерянно ахнули - за исключением Никандра, все стоящие перед ними маги считались погибшими. Рем скрипнул зубами:

–  Это твои проделки, Йозеф?

Советник польщено улыбнулся:

–  Это не проделки, дорогой мой, а высококлассная магия. Ваши подсчёты ошибочны: потерь среди магов значительно меньше, чем вы думаете. А скоро мы сведём их на нет!

Андрей твёрдым шагом приблизился к побледневшему Константину и бесстрастно посмотрел ему в лицо:

–  Я лишаю тебя звания корифея.
– Он перевёл взгляд на Рема.
– Ты больше не главарь Отщепенцев. Ваша миссия в Тинусе завершена!

–  Ты не вправе командовать нами! Мы служим императору, а ты - изменник! Ты предал родного брата и родной Мир!
– Рем затрясся, выпучив на Андрея широко раскрытый глаз, и ткнул пальцем в сторону карателей.
– Что ты стоишь, Ян? Убей его! Это он хочет уничтожить Тинус!

Ян с недоумением посмотрел на отца:

–  Кто эти маги? Откуда они взялись?

–  Это… - Константин замялся и облизал сухие губы. В его ушах зазвучали слова императора: "И ни один волос не должен упасть с головы моего брата!"

–  Это… - повторил корифей и снова осёкся.

–  Что ты мнёшься, как красна девица?
– брызжа слюной, зарычал Рем.
– Мы уже натворили столько, что убийством князя ничего не испортим!

–  Я не могу, - замотал головой Константин.
– Если мы сделаем это, император никогда не простит нас, и мой сын навсегда завязнет в этом захудалом мирке!

–  О чём ты говоришь, отец?
– Брови Яна удивлённо приподнялись, лоб рассекли глубокие морщины.

–  Отправляйся в Ингур, Ян!
– закричал корифей.
– Я сам разберусь!

Ян отрицательно замотал головой:

–  Я не брошу жену и сына! И своих людей тоже!

–  Так забирай их с собой!

–  А Дан?

Судорога исказила лицо Константина:

–  Забудь о нём! Дан обречён! С Заброшенного Хутора он выйдет без капли магии!

–  Не может быть!
– Барбара схватилась за сердце.
– Это обесчестит его! И нас!
– Она посмотрела на мёртвые уродливые деревья и сжала кулаки: - Пусть лучше он умрёт, чем лишиться дара!

Ян гневно взглянул на отца:

–  Ненавижу!
– процедил он сквозь зубы и шагнул к мёртвой зоне.

–  Стой!
– крикнул Йозеф.
– Один ты погибнешь и не спасёшь сына!

–  Ты никуда не пойдёшь, Ян!
– взорвался корифей. Он рванулся к сыну и схватил его за руку.
– Ты должен оставаться в Тинусе, пока я не переговорю с императором!

–  Они двинулись к сердцу Заброшенного Хутора, - будничным голосом сообщил Жайлет, и на песчаной полосе воцарилась тишина.

Матары, каратели и изгои уставились на чёрную стену леса.