–  Я Стася, - тихо пропела Хранительница, и её имя прозвучало волнующей мелодией. По золотому ковру пробежала рябь, над головой закружилось радужное облако бабочек - степь с любопытством ждала продолжения мелодии. "Ещё, ещё, смелее", - казалось, просили травы, и оранжевое солнце вторило им. Стася не посмела обмануть их ожиданий, встряхнула рыжими волосами и запела. Апельсиновый круг вспыхнул как шаровая молния, а золотое море замерло, впитывая завораживающую мелодию. Воздушной походкой Хранительница скользила по узкой тропинке и пела, пела, пела… Когда же она замолчала, оранжевое солнце померкло и заскользило к горизонту. Разноцветное облако бабочек салютом взвилось в поднебесье, а степные травы тихонько зашелестели, благодаря за доставленное наслаждение. Стася счастливо улыбнулась и запела вновь, не обращая внимания на косые взгляды бывшего мужа.

Валечка понуро брёл по тропе. "Без еды, без денег, без крыши над головой, в чистом поле, в неизвестной стране, - причитал он, не поднимая глаз и не замечая окружающего великолепия.
– Угораздило же меня! Говорила мне мамочка, предупреждала… И чего я в ней нашёл: тощая, как селёдка, мелкая, как килька… Чёрт, как есть хочется!" Валентин сердито поморщился, посмотрел в спину Стаси, но выразить недовольство вслух не решился. Мамочка рассказывала ему, как опасны психически неуравновешенные люди, а уж в периоды обострения от них можно ждать всего, что угодно. "Вернусь в Москву, на пушечный выстрел к ней не подойду!" - поклялся Валентин и ускорил шаг, чтобы не отстать от бывшей жены.

Солнце скрылось за горизонтом, небо потемнело. Травяной ковёр приобрёл оттенок спелого мёда, а Станислава и Валентин всё шли и шли, сами не зная куда. Хранительница больше не пела. Она всматривалась вдаль, будто что-то ища, и вдруг обернулась:

–  Смотри, кажется, там костёр.

Она указала на мерцающую впереди красную точку, и Валентин устало проворчал:

–  Неприятности не заставили себя ждать.

–  Какой ты, Валя, пессимист, - укоризненно покачала головой Стася и решительно пошла на далёкий отблеск огня: несмотря на мрачные прогнозы Димы, она была уверена, что в Лайфгарме с ней не случится ничего плохого.

–  Я никуда не пойду, это - бандиты!

–  Как хочешь, - безразлично отозвалась Стася и зашагала быстрее.

–  Ты меня бросаешь?!
– возмутился Валечка, но не получив ответа, скис и припустил за бывшей женой: остаться в ночной степи одному показалось ему страшнее, чем общаться с разбойниками. "Господи, сколько маньяков свалилось на мою несчастную голову! И выпить нечего!" - с горечью подумал он и мысленно попросил прощения у мамочки.

Чем ближе путники подходили к костру, тем спокойнее становилась Станислава и мрачнее Валентин. Вскоре глазам предстали расставленные кругом повозки, над которыми пёстрыми башнями возвышались пять больших шатров. В центре лагеря горел огромный костёр, а возле него с жаром спорили несколько подростков. "Дети? Одни? Ночью?" Но тут огонь полыхнул особенно ярко, и Стася чуть не вскрикнула: лица "детей" украшали роскошные длинные бороды. "Гномы!" - почему-то обрадовалась она и устремилась к костру.

–  Стой! Кто идёт?!

–  Друзья, - быстро ответила Хранительница и остановилась.

Из-за крытой повозки выступил коренастый гном в сверкающем рогатом шлеме, серебристой кольчуге и с увесистым молотом наперевес. Закинув оружие на плечо, он недоверчиво посмотрел на незваных гостей:

–  Чьи вы друзья?

–  Ваши.

Гном всмотрелся в Стасино лицо, окинул цепким взглядом Валечку, и недоверие на его бородатой физиономии сменилось восхищением.

–  Свершилось!
– что есть мочи заорал он, привлекая внимание товарищей.

Хранительница испуганно отшатнулась:

–  Что свершилось?

Но гном, в порыве восторга, уже тащил её за собой. Стася не вырывалась - ей было крайне интересно. Валечка семенил рядом и вздыхал так, словно его вели на эшафот. Он мысленно прощался с мамочкой и жизнью.

Когда Хранительница оказалась возле костра, гномы в благоговейном молчании воззрились на её блестящие рыжие локоны, а самый представительный и богато одетый из них с золотым молотом на поясе шагнул вперёд и с почтительным поклоном произнёс:

–  Доброй ночи, принцесса Маргарет! Мы рады приветствовать Вас в Золотых степях Лайфгарма! Я Вин ван Гоген - посол Содружества Гномов ко двору инмарского короля Леонида Степенного!
– Неожиданно для Стаси, гном повернулся к Валечке и отвесил ему не менее церемонный поклон: - Мы рады приветствовать и тебя, Солнечный Друг Хранительницы! Мы с нетерпением ждали вас обоих!

Поняв, что убивать и грабить его никто не собирается, Валечка приосанился, важно кивнул Вин ван Гогену и с достоинством вымолвил:

–  Я тоже рад приветствовать вас, господа. Надеюсь, завтра вы доставите нас в российское посольство.

–  Конечно, Солнечный Друг, мы доставим Вас туда, куда прикажет Хранительница, - поглаживая роскошную бороду, степенно ответил гном.

–  Отлично!
– Валентин приблизился к ван Гогену и дружески хлопнул его по плечу: - Раз с формальностями покончено, давайте ужинать! С утра маковой росинки во рту не было, а как говорит мамочка: "Регулярное питание - шаг в сторону от гастрита!"