Правда, сражаться всё-таки приходилось. Несмотря на существование разбойничьей пошлины, некоторые караванщики не желали платить бандитам и усиливали охрану, да только это их не спасало. Ричард и Маруся казались вездесущими и неуязвимыми. Они смертоносным вихрем налетали на караваны, расправляясь с наёмниками и получали всё, что желали. В оазисах их принимали как почётных гостей, "забывая" об объявленной за голову Ричарда награде. "Сто тысяч, конечно, огромная сумма, - рассуждали камийцы, - но жизнь дороже!"

Король Инмара не уставал удивляться странному поведению камийцев, но, пока ему это было лишь на руку, молчал. Зато Маруся перестала бояться поездки в Бэрис.

–  С таким послужным списком мы беспрепятственно въедем в столицу. Для камийцев мы олицетворение их тайных мечтаний!
– воодушевлённо говорила она.
– Мы сильные и свободные. Можно сказать, национальные герои. Кайсара не посмеет убить нас!

–  Ну-ну, - кивал Ричард, с недоумением поглядывая на жену, которая искренне наслаждалась их сомнительной бандитской славой.

В Азре, последнем крупном оазисе на пути к Бэрису, правители Инмара узнали, что кайсара Сабира удвоила награду за их головы и впервые услышали своё прозвище - камийская мечта. В роскошном номере самой лучшей гостинице Азры бесстрастная на публике Маруся кружилась по комнате и на разные лады повторяла: "Камийская мечта! Камийская мечта!"

С минуту понаблюдав за женой, Ричард нахмурился и веско заметил:

–  За двести тысяч бааров я бы рискнул донести на камийскую мечту!

–  Ерунда, - отмахнулась королева Инмара.
– Чем выше награда, тем меньше риск попасть на эшафот! Кайсара умная женщина. Удваивая награду, она намекает на то, что у нас есть шанс получить статус официальных разбойников.

–  Как это?!

–  А вот так! Кайсара признает нашу силу, и ты получишь титул и какой-нибудь оазис во владение. Так она и от разбойников избавится, и двух благодарных подданных получит.

–  Постой, Маша! На кой чёрт мне титул и оазис?! Мы же не собираемся жить в Камии до конца дней своих. Наша задача найти Диму с Тёмой и вернуться в Лайфгарм!

–  Конечно, - ничуть не смутилась Маруся.
– И всё же приятно побыть королевой там, где ты не больше чем товар!

–  А… - глубокомысленно протянул Ричард, уселся в низкое кресло и стянул сапоги.

Приняв ванну, пообедав и отдохнув, супруги отправились на прогулку. Ничем особенным оазис не отличался: невысокие, в один-два этажа, дома с плоскими крышами, вокруг - каменистые сады с деревьями-пиками, невзрачными кустами, усыпанными толстыми восковыми листочками, и маленькими клумбами, засаженными мелкими белыми и желтыми цветами.

Ричард и Маруся медленно шли к центру города. Прохожие учтиво кланялись знаменитой парочке, но в разговоры вступать опасались: камийская мечта внушала им благоговейный страх. Наконец разбойники вышли на главную площадь. Здесь, в отличие от сонных городских улиц, царило оживление. В толпе сновали разносчики в белых просторных халатах и широкополых шляпах, навязчиво предлагая всевозможные сладости и воду в крохотных бурдючках. Поминутно звенели дверные колокольчики магазинов и лавок. Воздух дрожал от разговоров и смеха. Мимо Ричарда и Маруси то и дело проносились посыльные и степенно проплывали богатые горожане в сопровождение любимых наложниц и рабов. На краю площади, под полотняным навесом с надписью "Выпей и сыграй", собрались наёмники. Они сидели за низкими столиками, потягивали вино, резались в кости и громко обсуждали едва прикрытые тела любимых наложниц богачей. Но сальные шуточки солдат ничуть не обижали хозяев, напротив, если "зрители" игнорировали наложницу, её господин мрачнел, и не удостоенная внимания девушка начинала с опаской поглядывать на него.

–  Ну и нравы!
– скривился Ричард, с удовольствием отметив, что костюм жены из тончайшей серой замши открывает чужим взорам ровно столько, сколько, по его мнению, может позволить себе открыть королева.

Поймав взгляд мужа, Маруся лукаво усмехнулась и кивнула на солдат:

–  Пройдёмся?

–  Зачем это?
– нахмурился Ричард, и женщина хихикнула:

–  Просто так!

–  Ты с ума сошла, Маша! Королеве не пристало развлекать толпу, - на ухо жене прошептал инмарец и кивнул на ближайший магазин.
– Зайдём.

–  Как изволите, хозяин, - проговорила Маруся и, едва сдерживая смех, направилась к высокой решетчатой двери.

Серебряный колокольчик звякнул, возвещая о приходе покупателей, и Ричард сдавлено простонал. Возмущённый поведением жены, он как-то не обратил внимания на вывеску, которая недвусмысленно сообщала об ассортименте заведения: "Наряд прелестницы". Однако отступать было поздно - к ним уже спешил стройный женоподобный хозяин магазина, разодетый, как павлин. Изящно поклонившись, он указал на покрытое коврами возвышение и широкое кресло перед ним:

–  Присаживайтесь, господин Ричард. Я - Измаил, творец прекрасных образов, что неустанно будут услаждать Ваш взор!

Инмарец глазом не успел моргнуть, как молчаливые рабыни увлекли его за собой, усадили в кресло и подали чашу с прохладным белым вином. Рядом с креслом, словно по волшебству, возник столик с фруктами и курильница, сочившаяся ароматным дымком. Ричард глубоко вдохнул, глотнул вина и поднял взгляд на возвышение, где юные рабыни ловко стягивали с Маруси костюм инмарского воина. К щекам короля хлынула краска, он хотел встать и прекратить безобразие, но от его движения спинка откинулась, кресло превратилось в мягкое, уютное ложе, и Ричарду расхотелось подниматься. Он расслабился, рука сама поднесла к губам чашу, а глаза затянула поволока ленивого наслаждения.