Шрифт:
Фриманис выслушал сбивчивый рассказ, помолчал и сказал: «Приходите на работу как обычно». Повесил трубку.
Ночью ей ничего не снилось. И это было страшнее всего.
— Галочка, Дмитрий Владимирович у себя?
— Занят, — скучно сказала секретарша. — Ждет важного звонка.
— Я быстро! Это очень серьезно.
— Понятное дело, — согласилась Галочка и демонстративно защелкала мышью. В оконном стекле отражался монитор и любимая игра секретарш — цветные шарики.
— Это касается предсказания. Кажется, террористический акт.
— Да что вы говорите, — протянула она. — Придется подождать.
Тамара куснула губу. Ну почему она не обладает даром убеждения. Или хоть уверенностью. Она заерзала на стуле. «Почему все так спокойно — осталось три дня!»
— Галочка, чаю мне. Лимончик не забудь, лапуля, — бархатно донеслось из селектора.
Тамара подскочила, крикнула отчаянно:
— Дмитрий Владимирович! Катастрофа! Теракт!
Повисла удивленная тишина. Галочка засверкала глазами, выставила гелевые когти — сейчас в глаза вцепится.
— Серафимова, ты, что ли? Зайди, — сказал начальник.
— Дмитрий Владимирович, я два дня назад передавала отчет. Где убийство начальника охраны, и самолет…
Директор смотрел непонятно. Как на диковинную рыбу в аквариуме.
— Ну?
— Дмитрий Владимирович, я четко видела дату: двадцатое. Через три дня.
— Серафимова, а ты чего нервничаешь-то?
Казалось, она бьется в пуленепробиваемое стекло.
— Теракт же!
— Ну да, я понял. Информацию получили, к сведению приняли, кому надо — работает. Ты, Серафимова, не паникуй.
Начальник был благодушен и действительно не понимал ее тревоги.
— Чаю хочешь?
— Нет, я…
— Не хочешь как хочешь. Иди, Серафимова, следующий доклад — через неделю. Иди, смотри сны.
Тамара выскочила как оплеванная. Галочка проводила ее злорадным взглядом.
Она надеялась, что окажется мнительной клушей. Это — всего лишь ее кошмары, и ничего страшного не произойдет… Но телевизор в квартире не выключала. И приемник на кухне, даже на ночь. И, нарушив все инструкции, пронесла в Чистую комнату маленькое радио.
Самолет рухнул через два дня.
«Господи! — Тамара практически бежала: коридор, лестница, коридор… — Как далеко!» И лишь у самых дверей «предбанника» обнаружила, что недошитая кукла намертво зажата в ее руке.
— А Дмитрия Владимировича не-ет… — лениво произнесла Галочка, хлопая ресницами.
— Как? — Голос был хриплым; не голос — карканье. Секретарша пожала плечами и уткнулась в компьютер.
Тамара стояла посреди присутственного места и не знала: заплакать, закричать, стукнуть дуру по завитой головке…
— Да… конечно, я тебя узнала. Еще трубку не подняла — вижу твой номер высветился… Да, буду.
Томочка решилась. Подошла к двери начальственного кабинета, рванула за ручку, услышала испуганное Галочкино: «Ой!» Дверь не шелохнулась.
— Ты чего? Э…
— Как с шефом связаться?
— Его сегодня вообще не будет! — сказала секретарша ехидно и только что язык не показала.
— Буду тут его ждать! — И уселась на стул.
Минуты текли медленно. Томочка по третьему разу прослушала скупые сводки об авиакатастрофе. «Что делать-то?» Попыталась дозвониться Фриманису — «Телефон выключен или…». Покрутила в пальцах рукоделье.
«Может быть, просто совпадение. Странное. Произошла катастрофа, но не та. И как проверить?»
— О! Не ожидал увидеть…
Назар улыбался. Белозубый мужчина в ладно сидящей форме. С плавными и хищными движениями. «Почему я не замечала раньше, насколько он красив? А главное, это мужчина, на которого можно положиться. Во всем!»
— Назар! Как хорошо, что ты… — Она и не заметила, как выскочила из приемной. — Мне надо рассказать, посоветоваться…
— Ну… у меня свободный день. В кафе?
Тамара подумала о дежурстве, с которого она сбежала. О ненаписанных отчетах. Об экстренных выпусках новостей каждые полчаса…