Подполковник достала из папки распечатку кардиограммы.

«Ого!» – подумала она, изучая пилообразные линии, нарисованные прибором при исследовании сердца пациентки Дж. Ричардс.

Соотношение альфа– и тета-волн было в высшей степени необычным. Или Ричардс во время теста заснула, или… Перебрав бумаги на столе, доктор Хейтофф нашла историю болезни Джейме. Казалось, пациентка предавалась медитации. Ну а интенсивность гамма-волн – судя по всему, эта женщина обладала просто феноменальной способностью отключаться от окружающей действительности.

Врач была настолько поглощена изучением анализов, что вздрогнула от неожиданности, услышав стук в дверь.

– Здравствуйте, доктор Хейтофф, – сказала женщина в серой армейской спортивной рубашке и черных штанах. – Я Джейме Ричардс. Медсестра сказала, что я должна к вам заглянуть.

– Да, пожалуйста, проходите, садитесь.

Доктор Хейтофф указала на стул напротив и украдкой осмотрела пациентку. Джейме Ричардс находилась в отличной физической форме. Ее лицо покрывал загар, все движения были плавными. Похоже, она обладала великолепной моторикой и вестибулярным аппаратом. Ричардс заняла предложенное место.

– Капеллан Ричардс, буду с вами откровенна, – начала врач, теперь уже глядя пациентке в лицо. – Учитывая то, какую тяжелую психическую травму вам пришлось перенести, я попросила разрешения подвергнуть вас самому широкому спектру психологических тестов, хотела убедиться в том, что пережитые испытания не оставили долговременных последствий. Однако по каким-то причинам, в которые меня не посвятили, вышестоящее начальство отменило мое решение. Все же я настояла на том, чтобы перед выпиской встретиться с вами.

– Совершенно справедливое желание, – согласилась Джейме.

Врач ожидала увидеть смятение, недовольство необходимостью отвечать на вопросы психиатра. Однако Джейме невозмутимо сидела перед ней и терпеливо ожидала продолжения беседы.

– Как ваше полное имя?

– Джейме Линн Ричардс.

И началось.

Вопросы стремительно сыпались один за другим:

– Дата рождения?

– Шестнадцатое августа тысяча девятьсот шестьдесят шестого года.

– Семейное положение?

– Вдова.

– Дети?

– Нет.

– В вашей карточке написано, что вы потеряли родителей еще в юности.

– Я училась в выпускном классе средней школы. – Капеллан Ричардс глубоко вздохнула. – Мои родители погибли, когда ехали из лагеря беженцев в Пакистане, где отец работал врачом, а мать была медсестрой. Мне тогда пришлось очень тяжело. Но я справилась.

– А ваш муж Пол Энтвуд погиб от рук террориста-смертника.

– Да, кажется, в карточке это указано. Все случилось именно так. Пол повез группу семинаристов в Израиль и Палестину. Он погиб в торговом центре в Иерусалиме. Никого из членов группы с ним не было. Наверное… он просто отправился туда за покупками. И вот, как уже сказала, я вдова.

Доктор Хейтофф внимательно следила за лицом собеседницы. Та не уходила от вопросов, открыто говорила об утрате близких. Конечно, это произошло уже довольно давно. Похоже, у Ричардс было время свыкнуться со случившимся.

Врач перешла к вопросам другого плана:

– Где мы находимся, какое сегодня число, сколько сейчас времени?

Затем последовали задания на повторение слов, чисел и выполнение простых арифметических действий. Пациентка отвечала быстро и уверенно. Больше того, у доктора Хейтофф возникло ощущение, что Ричардс втайне наслаждается происходящим.

– Кто сейчас президент Соединенных Штатов?

– Я на какое-то время выпала из струи, но вчера вечером прочитала в журнале «Звездно-полосатый флаг», что президентом у нас по-прежнему Джордж У. Буш.

Беседу продолжили задания на ассоциацию слов и тесты на память. Потом были вопросы об отношении к алкоголю и наркотикам, о сне, аппетите, половой жизни.

– Я жила у пастухов, – весело ответила Джейме. – Они относились ко мне как к уважаемой сестре.

– Никакой половой жизни?

– По крайней мере, я ничего такого не помню, – едва сдержала улыбку Джейме.

– В последнее время вам приходилось испытывать сильное потрясение?

– Не знаю, идет ли это в счет, но, когда два дня назад меня окружили наши бронеавтомобили, я, право, решила, что это конец. Я успела только подумать: «Одно неверное движение – и кто-нибудь из этих ребят нажмет на спусковой крючок». Но в кошмарных снах меня это явно мучить не будет.