…Солнце греет плечи и голову в шлемофоне, гул мотора как бы и не слышен — привык, однако ощущается как что-то вечно присутствующее, успокаивающе-убаюкивающее… В сон клонит… Однако — стоит хоть чуть измениться звуку его работы, так сразу — морозный стержень в задницу: что случилось? Горим? Падаем? Спокойно — все нормально. Летим дальше — на войну летим… Взглянул назад и вниз — строй истребителей четко шел за машиной подполковника Степанова. Мы с Васей привычно занимали позицию выше и на солнце…

Я вспомнил учебные бои, проведенные накануне вылета на фронт. Сам я не принимал в них участия. Нельзя — не совсем чистый эксперимент будет. Поставил самых молодых бойцов — своего Васю и лейтенанта Свиридова с Ленинградского фронта. У них был самый малый налет из всех летчиков авиагруппы и меньше всех сбитых — по четыре самолета противника на нос. Но воздушные бои с опытными летчиками из учебного центра они провели чрезвычайно удачно. Можно сказать — напористо, агрессивно, с огоньком и выдумкой!

Сначала против "Як-3" был выставлен новый истребитель Лавочкина "Ла-5ФН" — с форсированным мотором с непосредственным впрыском бензина в цилиндры. Хорошая, мощная машина, скоростная и маневренная, с серьезным вооружением. Немного тяжеловата, на мой взгляд, но это дело вкуса, как говорится. Я знаю, многие летчики были влюблены в "лавочку". Действительно — замечательный истребитель, но — не мой! Я своему "третьяку" не изменю. В нем заложены особые боевые качества, и учебные бои это доказали совершенно очевидно.

Хотя "лавочками" управляли очень опытные летчики, наша молодежь, в конце концов, перекрутила ветеранов. Новый мотор ВК-107 дал Яку такую свободу и мощь, что он сравнительно легко догонял "лавочку" на любом маневре и уверенно занимал положение для стрельбы, успешно проходя каскад фигур высшего пилотажа, с помощью которого летчики Центра пытались сбросить нашу молодежь с хвоста.

Правда, следует упомянуть одну особенность нового мотора. Двигатель был особо строг по тепловому режиму. Летчику надо было очень внимательно следить за оборотами, чтобы не перегреть мотор. В одной из схваток так оно и получилось. Более опытный пилот "лавочки" загонял нашего птенца на повышенных режимах работы мотора, и Свиридов не углядел — "вскипятил" двигатель. Пришлось снизить скорость для его охлаждения, и "лавочка" моментально села ему на хвост, победно мигая посадочной фарой. Ну, ничего! Впредь всем наука!

Еще более показательными были воздушные схватки с трофейными немецкими истребителями. Оба истребителя — и Me-109 G-2 и Фокке-Вульф-190 A-4, были в хорошем техническом состоянии, с неизношенными двигателями. А на мессере была и исправная система водно-метанольной смеси для форсажа. Как нам потом сказали летчики Центра, мессер угнал словацкий пилот, перелетевший на нашу сторону на Южном фронте. Откуда взялся ФВ-190, я не знаю. Вроде бы из-под Ленинграда, принудили его там к посадке… Но не в этом суть.

Я уж не говорю про скорость, а "Як-3" показал просто предельные для поршневого самолета характеристики — его скорость достигала 610 км/ч у земли и 720 км/ч на высоте 5750 м, а что вы хотите?! При его весовых характеристиках и уменьшенных размерах — да еще и мощный мотор в полторы тысячи лошадиных сил!

Естественно, третьяк превосходил своих противников по скорости на 100–120 км/ч на всех высотах до 6000 метров, а выше — и смысла воевать как бы и не было… Тяжело там и человеку и самолету. Мы же авиация, а не космические войска. Так вот, превосходя немецкие самолеты по скорости, Як задавил их и по скороподъемности, он шустро набирал 5000 метров за 3,9 минуты, а про горизонтальную маневренность я уж и вообще молчу: время виража третьяка — 17–18 секунд. На втором-третьем вираже наш молодняк заходил противнику в хвост. Немцы о таком и мечтать не могли!

Вот и свершились наши мечты… Все, о чем я только грезил под Сталинградом, в тех тяжелых и сложных боях, когда немцы давили нас превосходством своей техники, воплотилось в машине, которой я сейчас управляю. Легкой, маневренной, скоростной, несущей мощное вооружение. А вот интересно… я же помню — ведь в моей истории этот самый мотор так и не отладили до 44-го года, кажется. И пушек 23 мм на Яки вроде не ставили. Это что же? Неужели пошло изменение реальности? Или я попал в мир-копию? Да нет — регистраторы не могли меня забросить куда-то еще. Я дома, это точно! А вот что произошло — я не знаю, но догадываюсь. На самом деле пошли волны возмущений-изменений. И Виктор жив остался, и самолеты он сбивал, и Симонов свой очерк написал, который потом тысячи летчиков прочитали и использовали наши наработки в своей боевой практике. К Яковлеву мое письмо попало опять же. Вовремя попало, подстегнуло его любопытство. И Толя Рощин свою лепту вложил в создание самолета. Улучшил и ускорил его. Так — одно за другое цепляется, и одно другое тащит вперед. Самолет раньше родился, мотор вышел на расчетные параметры, пушку в инициативном порядке подготовили, а все вместе — новый Як-3. Чудо!

Теперь бы научить его воевать, да и самим бы научиться, "обжить", что называется, машину. Для этого и предусмотрены войсковые испытания, и задачи нам Госкомиссией определены, кроме боевых, естественно. Как это там сформулировано в документах, я же помню… ах, да!

Так, секундочку, надо пробежаться взглядом по показаниям приборов… все в норме, можно лететь дальше…

О чем это я? О задании? Да! Если кратко — задание было определено примерно так:

— выявить летно-тактические и боевые качества самолета Як-3 в боях с самолетами противника;