Шрифт:
Двустишия
Как ни владело бы нами трезвое благоразумье — Юность с любовью всегда сделают, что захотят. Нем язык мой, изранено сердце, и тоски оглушителен бред. Говори же, любовь, что еще у тебя остается, что еще ты хранишь мне во вред?! Тебя испытавшие ропщут: «О, горе, лишились мы разума с нею!» Безумным — но лишь бы с тобою! Убей — если я пожалею! Перевод М.Фромана * * *
О полная луна, Один я, ночь темна, Взойди, светла, ясна, Весь мир мне озаряя; Ты, уходящий ввысь, Сын неги, кипарис, Склонись ко мне, склонись, От зноя укрывая; О милая, твоя Краса — вся жизнь моя, Чтоб исцелился я, Врачуй, не промедляя; Владычица цветов, Ты, роза, от врагов Стеречь тебя готов Я, грудью защищая; Ты разум отняла, Ты сердце в плен взяла. Молю, чтоб приняла И душу ты, родная; Сирень, твой аромат Собой наполнил сад, О, дай мне миг отрад, Другим предпочитая; По правде рассуди, Услышь мой стон, приди И муки услади, В уста меня лобзая. Перевод М.Фромана Рождение сына
Музы, покиньте вашу обитель, Музы, спешите, музы, летите. Струны настроя, строфы сплетите, Лютни, игрою, песней звените. Солнце-ребенка, юного львенка Оберегите и одарите! Солнце, войди к нам в дом! Детству к лицу он, цвет этот нежный: Розовый — щек, чела — белоснежный. Маленький ротик — словно подснежник. Всё же заметен облик мятежный! Да, это львенок, голос так звонок. Солнце луну родит неизбежно. Солнце, войди к нам в дом! Мать возлежит, опущены шторы. Сын ясноликий — свет ее взора, Смотрят с любовью очи-озера, А от ресничных теней узоры, И над ручонкой, хрупкой, тонкой, Нам ветерков слышны разговоры: Солнце, войди к нам в дом! Счастлив и горд отец хлебосольный, Всех веселит беседой застольной, Славы отцовской ему довольно: Сын ему дан судьбой своевольной,— Благо земное, сердце родное Будет отрадою в жизни дольной… Солнце, войди к нам в дом! Я в честь Георгия, солнца-сына, Песню спою в его именины. Пусть он не знает вовек кручины, Жатву Давида сберет с долины. Дружбу с любовью, годы здоровья Дай ему, боже! Солнце, свети нам. Солнце, войди к нам в дом! Перевод В.Звягинцевой * * *
К уродам приязнь и доверье ужели возможны? Я выплачу горе, что вынес от дружбы их ложной. Ребенком еще, расцветая под кровлей чужою, Обид не сносил я и, юный, гордился собою, Луне в полнолунье подобный, сверкал красотою, Тем жил я — ив жизни не ведал унынья мгновений. Но миром превратным душа моя выжжена ныне. Он льстивою речью проникнул мне в сердца твердыню, В отчаянья плен заточил, где один, как в пустыне, Я жалостно кличу, — не слышит никто моих пеней. Кто людям, беспечный, доверится, горестно станет Судьбу проклинать — и судьба ему мстить не устанет. Поймет он в тот миг, когда жизнь его веру обманет, Сколь много я мук перенес и терпел поражений. Перевод В. Римского-Корсакова * * *
Я в долину спустился, чтоб сердце утешить в печали, Встретил милую там. «Вот фиалка твоя», — мне сказали. Я ей подал стихи — всё богатство они заключали, Но — таков этот мир — я покинут был девой жестокой. И опутало горе меня, и померкнул мой разум,— Все богатства мои и сокровища сгинули разом, И, отвергнутый раб, я безжалостно ею наказан; Я в темнице глухой, где темней, чем в могиле глубокой. Обезумев, воскликнул: «О, чем согрешил я — не знаю!» Отравила она мое сердце тоскою без края, Не жалея меня, и теперь я лишь смерть призываю,— Умереть лучше мне, чем страдать так душой одинокой! Перевод М.Фромана * * *
О струящийся в благоговенье Ветерок, опускайся сюда, Солнце вызови для услажденья, Чтоб разрушить кров снега и льда, Чтобы вызвало солнце растенья, Словно мать, чтоб фиалка, горда, Встала первой под солнечной сенью. И любовь принесла упоенье И веселье влюбленным тогда. И потом, когда фиалки толпою Выйдут, головы склонит их рать. Солнце благодаря золотое, Породившее их, словно мать, Скажет каждая: «Вот я живою, Долговечною стала опять, Я окрепну от солнца и зноя, Люди будут мой запах вдыхать Для веселия, для ободренья, И любовь принесет упоенье И веселье влюбленным тогда». Видишь, всюду идет ликованье; Торжествуя, явилась весна. И любовь прилетает за данью, Ароматами озарена. Преклоняясь, любое созданье Власть ее принимает сполна. Тут излечит былое страданье, Тут изранит внезапно она. Иль красавицу даст во владенье, И любовь принесет упоенье И веселье влюбленным тогда. Воробьи расчирикались. Градом Соловьиная песнь упадет. Нет числа столкновеньям, засадам, Бой, царапанье, быстрый полет. Похититель стремится к наградам, Поцелуям кто ведает счет? Побежденный скрывается рядом, Порицанье ему, не почет. Нет в веселье отдохновенья, И любовь принесет упоенье И веселье влюбленным тогда. Темным садом, чадрою одета, Бродит дева, заботам чужда. Сердце юноши страстью согрето, К ней навстречу он вышел сюда. Солнце стрелами яркого света Ранит, облак уходит гряда. Дева молвила слово привета. Жаждем мы. Где от жажды вода? Видишь — куполом ветви. Под тенью Нам любовь принесет упоенье, И веселье мы вкусим тогда. Перевод С.Спасского Пахарь
Прощай, хорошая моя, добротная землица, Тебя я не могу пахать, — придется разлучиться. Взгляни: мой старый конь лежит и вдаль глядит уныло. Лежит, уставши плуг тащить, — подняться нету силы. Бывало, ухом не ведет: шагая терпеливо, Он чуть не за день обойдет свою родную ниву. А ныне ни одной гряды не вспашет, ни единой. Хоть десять палок обломай о старенькую спину. Где та счастливая пора, когда он, выгнув шею, Как в битву, рвался на поля, в работе хорошея? Мой бедный друг, тебе теперь и тоненькой веревки Не разорвать, как привяжу: не хватит сил, сноровки. Бывало, я не разбирал: мягка ль земля, кремниста, Что взгорье мне, что чернозем, что низкий лог росистый. Придет охота, и тебя я тотчас запрягаю И с громкой песней целину любую поднимаю. Земля на свете не равна: тверда, суха бывает, Бывает, глина или топь округу подмывает. Не в этом дело: вспашешь всё — пускай мокра рубаха,— Лишь был бы добрый конь-дружок да не плошал бы пахарь. Бывало, в терниях сплошных, в густом бурьяне поле, А урожаю соберешь — так до другого вволю. Подкралась старость и ко мне, глушит меня недугом, Заросшей почвы не пробить мне больше верным плугом. Когда земля не по душе — я сетую, робею, А если ты, земля, добра, могу служить тебе я. С травой, пожалуй, помирюсь, когда пробьется робко… Увы, узка, узка теперь моя земная тропка. Чего уж выбирать места, коль больше сил не стало Не только сеять и пахать, а жить — душа устала. Гляжу на пахарей-юнцов: точь-в-точь как я когда-то… Поплачьте же над стариком, веселые внучата. Луга, луга, густой травы немало вы растите, Утешьте старого коня и травкой угостите! Мы оба с ним, поотдохнув, пройдемся снова с плугом И раны сердца исцелим, любуясь вешним лугом. Перевод В.Звягинцевой
Григол Орбелиани
Переводы Н.Заболоцкого
* * *
Желанна мне лишь только ты одна. Одной тебе скажу я, умирая: «Моя душа с тобой. Не надобно ей рая. Пусть в локонах твоих найдет приют она!» 7 мая 1829 Тбилиси
* * *
В блаженный миг, когда, мое светило, С улыбкою ты смотришь на меня, Всё то, чем жизнь меня обременила, У ног твоих позабываю я. И не грущу о прошлом я нимало, И сердце, вновь надеждою полно, Так горько сожалеет, что оно Свою судьбу когда-то проклинало.