– Девочка моя, мне жаль. Мне тоже больно знать, что наш Крылатый умер. В конце концов, я знал его много дольше твоего. Мы так и не примирились. Между нами столько осталось невысказанного! Если я выживу, я буду скорбеть. Когда настанет время. А сейчас мы с тобой, с ним, - короткий кивок в сторону застывшего Оральфа, - должны сделать все возможное, чтобы это время настало. Нужно совершить все мыслимое и немыслимое, чтобы люди не заламывали руки над погибшими близкими. Нам ведь с тобой не станет легче, если это повторится с кем-то ещё? Короля больше нет. Но тебя, Чародейку, сами боги привели нам, как светлое знамя.

В серых стальных глазах светилось сочувствие, печаль и твердость.

– Я растил Чархана ещё пацаном. Я любил его, не однократно вытаскивал из сотни передряг. Он посчитал, что его счеты с отцом стоят дороже, чем долг мне. Ради блага моей страны я счел правильным продолжить служить тому, кому должен был мстить. Потом я не однократно хоронил ребят, с которыми сражался бок о бок. Вчера ночью мой ненавистный и любимый король был убит. А в лазарете умирает Антрида.

– Что?! – Круглыми от ужаса глазами поглядела на Сандара Надежда.
– И ты можешь тут стоять и разговаривать, когда любимая женщина умирает?!

– Могу. Потому что – должен. Мы потеряли Чархана. Город. Сотни тысяч жизней. Но нам ещё есть за что сражаться. Скорбеть будем позже. Сейчас - нет времени.

Сандар протянул девушке раскрытую ладонь. Надежда какое-то время глядела на крепкие пальцы, ярко выраженные бугорки, покрытые затвердевшими мозолями. Затем вложила в неё тонкие пальчики.

Сандар, простой и мудрый, мужественный и суровый, прав: наша жизнь принадлежит живым. До тех пор, пока рядом есть хоть кто-то, кому можем быть полезны или просто не безразличны, мы не имеем право сдаваться. Даже если гибель – прямая неизбежность, следует стремиться стать ещё одной ступенькой, которая даст шанс выжить тому, кто идет за тобой.

***

Пространство заполнилось светом. Тонкая высокая фигурка с черными прямыми волосами до плеч и расплавленным серебром вместо глаз являлась эпицентром сияния.

– О чем ты просишь меня, Джайна? – Шелестел голос.

– О помощи. Твое кольцо теперь у Темных, увеличивает и без того немалую мощь. Нам нечего противопоставить. Помоги. Или мы проиграем.

– Помощь не будет безвозмездной.

– Чего ты хочешь?

– Смерти Горивэи и Рая. Ты давно задолжала мне их.

– Клянусь сделать все, что от меня зависит.

Сияние угасло. На безымянном пальце Чародейки сияло, на этот раз, серебряное, а не золотое, кольцо с кроваво-алым камнем.

Выпрямившись, Чародейка подняла полог палатки, делая шаг вперед.

Небо уже прорезали разноцветные, красочные всполохи – предвестники Плети Мертвых.

Глава 6

Счёт

Сколько мужества потребуется, чтобы добровольно сунуться под мельничьи жернова? Казалось, кровью внизу, у подножия высокой башни, пропитался каждый клочок земли.

Надежда устала бояться. И к смертям, как не жутко сие звучит, привыкаешь. Окровавленные и страждущие тела теперь не вызывали первоначального ужаса - с момента, когда готов умереть сам, чужая жизнь резко падает в цене.

Вампиры двигались молниеносно. Поднимались вверх, красиво воспаряя, будто в танце; чтобы налететь коршуном, словно вихрь. Убивали с вдохновением, отрывая людям ручки-ножки, напоминая жестоких испорченных детишек.

– Отзови людей, - велела Надежда Сандару.

Богатырь пожал плечами:

–Последуй я твоему совету, нежить войдет в город.

– Она и так войдет, - фыркнула Чародейка. – Отзывай!

Сандар посмотрел на девушку с сомнением: уж не помешалась ли? От горя и ужаса?

Лицо её оставалось сосредоточенным и строгим.

– Уверена?

– Вполне.

Кутаясь в шаль, Чародейка наблюдала за отступлением доблестной армии.

Магов почти не осталось. «Крылатые», не успевшие покинуть границы человеческих владений, были убиты. Дрались только люди. Молодая женщина дивилась: откуда простые смертные черпали силы для возможности противостоять самому аду?

Вскинув руки, Джайна глубоко втянула воздух, закрывая глаза. Отрешившись от всего, сконцентрировала внимание на пульсации, - биении собственного сердца.

Громыхнуло. Потянуло озоном.

Ослепительный свет, жгучий, неистовый, прокатился по долине, лежащей в подножии города, уничтожая темноту. Следом двигался невидимый огонь. Мертвые вспыхивали, как головешки, политые бензином. Взлетая вверх, падали угасающей, рассыпающейся сухой тенью, звездой. А печаль пеплом оседала в горле – ещё одно магическое свойство не-умерших, из-за которых их так трудно убить.