Крупская была настолько поражена невоздержанностью Ленина, так ей было тяжело постоянно сталкиваться с возлюбленной мужа, утверждает автор, что супруга Ленина предприняла серию вояжей подальше от Москвы и Петрограда — в Поволжье.

Смерть от тифа в 1920 году Инессы Арманд явилась предвестником тяжелого заболевания мозга у Ленина. Болезнь прогрессировала так быстро, что Крупская не только забыла все обиды на мужа, но и выполнила его волю: в 1922 году в Горки были привезены из Франции дети Инессы Арманд. Однако они не были допущены к больному вождю.

Последним благородным жестом Крупской, признавшей огромную любовь Ленина и Арманд, стало ее предложение в феврале 1924 года захоронить останки ее супруга совместно с прахом Инессы Арманд. Однако Сталин предложение отверг.

Смакуя эти детали, демократическая пресса России, похоже, отказывала Ленину в проявлении элементарных человеческих чувств. Ему, судя по комментариям, не положено было даже влюбиться в понравившуюся женщину.

В октябре — ноябре 1993 года, как сообщала все та же российская пресса, московской мэрией был подготовлен проект указа президента России «О восстановлении исторического облика Красной площади». В нем предусматривалось перезахоронение тела Ленина, а также праха лиц, захороненных в стене Московского Кремля.

Ситуация для проведения этой акции была выбрана удачная — в развитие, так сказать, успеха, одержанного исполнительной властью над законодательной с помощью танковых орудий. Куй железо, пока горячо! — требовали наиболее радикально настроенные интеллигенты-демократы.

С этой целью через средства массовой информации внушалась мысль о том, что указанная идея не нова и не столь уж революционна, как могло показаться на первый взгляд. Впервые она возникла в Политбюро ЦК после смерти Сталина. 7 марта 1953 года в «Правде» было опубликовано постановление, в соответствии с которым в Москве должно было быть сооружено «монументальное здание — пантеон, памятник вечной славы великих людей Советской страны».

В документе указывалось: «По окончании сооружения пантеона перенести в него саркофаг с телом В. И. Ленина и саркофаг с телом И. В. Сталина, а также останки выдающихся деятелей Коммунистической партии и Советского государства, захороненных у Кремлевской стены…»

Однако эта идея по неизвестным причинам не была осуществлена. Возникла она снова, как уже говорилось выше, в смутные октябрьские дни 1993 года на качественно новой политической основе. Вместо пантеона предлагался другой вариант — предоставить Новодевичье кладбище или другие кладбища по желанию родных и близких покойных.

— В Москве снова перестройка, — язвительно сообщали в свои редакции иностранные корреспонденты. — На этот раз «кремлевского кладбища».

Кого же предстояло перезахоронить, если бы указ был подписан Ельциным? Кто покоится у стен Кремля? Об этом как-то не думалось. «Кремлевское кладбище» к тому времени ассоциировалось лишь с телом Ленина.

А там прах 415 человек! Первое захоронение произведено в 1917 году. Последнее в 1985-м, когда привезли тело предпоследнего генсека Константина Устиновича Черненко, со смертью которого начался последний этап в истории Советского Союза — так называемая перестройка.

А кто был первым? Он был не один. Сюда привезли сразу 240 человек, погибших в ходе октябрьских и ноябрьских боев 1917 года в Москве. Их похоронили в двух братских могилах. В основном это безымянные люди, скорее всего, случайные прохожие, зеваки, как большинство жертв октября девяносто третьего. Из лежащих в двух братских могилах установлены имена лишь 62 человек.

Следующее захоронение у стен Кремля состоялось в 1918 году. 17 тел погибших привезли из подмосковной Коломны, Киева и других городов. Никто не знает, почему им были оказаны такие почести — рядовым бойцам, не отмеченным высокими званиями и заслугами.

Первое «начальственное» захоронение произошло в 1919 году, но опять же коллективное. В братскую могилу на Красной площади положили тела 11 московских активистов большевистской партии, которые погибли от взрыва, устроенного анархистами в здании Московского комитета РКП(б) в Леонтьевском переулке. Самая видная фигура среди погибших от взрыва — секретарь Московского комитета РКП(б) В. М. Загорский, его именем до недавнего времени назывался подмосковный Сергиев Посад.

Первый отдельный могильный холм появился здесь в 1919 году. У Сенатской башни Кремля похоронили Я. М. Свердлова, который открыл галерею самых-самых. Она состоит из 12 бюстов, которые москвичи называют «12 апостолов». Их можно увидеть после посещения Мавзолея. Хронология захоронений такова: М. В. Фрунзе (1925), Ф. Э. Дзержинский (1926), М. И. Калинин (1946), А. А. Жданов (1948), И. В. Сталин (в 1953 году помещен в Мавзолей рядом с Лениным, ночью 31 октября 1961 года перезахоронен у Кремлевской стены), К. Е. Ворошилов (1969), С. М. Буденный (1973), М. А. Суслов (1982), Л. И. Брежнев (1982), Ю. В. Андропов (1984), К. У. Черненко (1985).

Они похоронены в земле. Начиная с 1925 года прах всех, кроме этих 12 «самых-самых», замуровывался в Кремлевскую стену. Последняя земляная могила принадлежит убитому в 1927 году в Варшаве советскому послу в Польше П. Л. Войкову.

Постепенно Кремлевская стена становилась элитарным партийным и государственным кладбищем. До 1924 года решение о том, кого хоронить там, принимал Моссовет, потом — Политбюро ЦК. Статус «кладбища» все время повышался. При Хрущеве туда могли попасть союзные министры, при Брежневе — не ниже зампреда Совета Министров.