— Что ты знаешь о его жизни?

— Чтоо?!!

Вот о тебе, Элдж, я точно ничего не знаю. Никогда не слышал от тебя подобного тона.

— И потом… ты кого чешешь обычно, Кори? — вместо кончиков мечей перед глазами у Кори серьезное лицо брата. Элдж на коленках, как маленький, сидит на широком карнизе, положив руки Кори на плечи, смотрит глаза в глаза.

— Не понял.

— Ну, вот ты собрался меня вычесывать, — осторожно объясняет Элджи, опасаясь новой вспышки. — Раньше, когда мы были детьми, мы чесали друг друга, и папа нас, и тейо Тургун иногда. Потом мы разъехались. Я знаю, что Медео… — Элдж прикусывает язык. — В общем, у тебя есть практика? Ты с кем-нибудь..? Ты кого-нибудь..?

— Ага. И еще я кому-нибудь и о ком-нибудь, — язвительно парирует Кори, отводит глаза, но не отстраняется. — Ни с кем, никому и никого. Но для тебя готов постараться.

— Спасибо, не надо. Я хочу домой.

Домой… Я тоже хочу домой. Но мой дом не там, где она… он… Неужели я завидую тебе, Элджи? Неужели ты там чувствуешь себя дома?

Молчаливые вопросы. Такой же беззвучный ответ. Минута, другая… это много для даров Аккалабата.

— Ты нормально долетишь? Может быть, тебя проводить? — обеспокоенно спрашивает Кори. Он осторожно поглаживает Элджи по крыльям, и тот понимает, что брат действительно встревожен.

— Я справлюсь. Еще не болит. Даже не тянуло, — улыбается Элдж. Притягивает Кори к себе, легонько целует в щеку — младший всегда был против «телячьих нежностей». К его удивлению, брат не сопротивляется, только вздыхает тихонько.

— Не улетай на Дилайну, не повидавшись со мной еще раз, — просит Кори в спину, когда Элджи снова в полный рост распрямляется на карнизе.

— Слушаюсь и повинуюсь, милорд, — Элджи встряхивает крыльями и делает шаг вперед. Крылатый силуэт сразу же исчезает в тумане.

Кори еще некоторое время невидяще пялится ему вслед, потом вытирает рукавом слезы и возвращается к письменному столу — разбирать бумажки, которые называются государственными делами Аккалабата.

Кори Дар-Эсиль, лорд-канцлер Аккалабата

— Лорд Дар-Эсиль!

— Лорд Дар-Халем!

С нас можно сделать гравюру для учебника по придворному этикету. На строго выверенном расстоянии два глубоких поклона — один верховный дар приветствует другого верховного дара.

— Лорд Дар-Халем, я хочу обратить Ваше внимание на недопустимое поведение Ваших домашних. Аккалабат не проходной двор.

Лорд Дар-Халем глубокомысленно хмыкает:

— Вот как? А почему бы тебе самому не поговорить со своим родным братом?

От этих переходов с ты на Вы и обратно Кори бросает в дрожь. Вне себя от ярости он выпаливает:

— Ваша жена и Ваш сын шляются по всей Конфедерации, подавая плохой пример молодым дарам, маршал. Я, как лорд-канцлер Аккалабата, вынужден настоятельно рекомендовать Вам принять меры.

Его сейчас раздражает все. Эта манера стоять, широко расставив ноги, ссутулившись, глядя в песок в метре перед собой, а не на собеседника, эта растрепанная прическа… мама всегда аккуратно убирала волосы под бриллиантовую диадему. Лорд Дар-Халем поднимает взгляд, полный иронии. Или досады?

— А если нет, что ты сделаешь?

Рука Кори сама по себе тянется к перевязи. Лорд Дар-Халем не шевелится.

— Как лорд-канцлер Аккалабата, Вы должны понимать, что каждая Ваша «настоятельная рекомендация» должна быть чем-то, так сказать… обеспечена.

— Преданности королеве для Вас недостаточно?

— Образ жизни моей жены и сына никак не вредит Ее Величеству. И не влияет на нашу преданность ей, могу Вас заверить.

— Об этом вернее судить со стороны, — парирует Кори. Пальцы ритмично сжимаются и разжимаются на рукоятях мечей, и он знает, что лорд Дар-Халем это видит.

Кори Дар-Эсиль, лорд-канцлер Аккалабата

«О, пресвятая Лулулла! Когда мой старший брат Элджи умрет — сделай так, чтобы это случилось нескоро! — и предстанет перед твоим сияющим троном, придумай ему, пожалуйста, какое-нибудь хорошенькое наказание, чтобы он чувствовал себя так же идиотски, как я сейчас!» — рассуждал про себя лорд-канцлер Аккалабата, уныло шаркая по мокрому от не прекращающегося с утра дождя асфальту из представительного здания Министерства внешних сношений планеты Делихон к расположенной напротив не менее монументальной гостинице. Это была всецело Элджина идея, которую Кори, на минуту утратив бдительность, позволил в себя внедрить.