После этого, еще раз предупредив нас о сохранении этого разговора в тайне, Нитра нас отпустил.

Мы вернули лошадей в конюшню, отошли в сторону от людей, обсудили между собой все произошедшее с нами, и пришли к выводу, что в целом, поступили правильно и верно. Нам терять особо нечего, потому что мы практически ничего не имеем, а капитан был серьезен, на шутника или шулера, который понтирует (карточный термин обозначающий блеф), не походил. И рубиться во имя интересов организации с хорошими и понятными для нас целями, нам вполне подходило.

С того вечера, заметно, в нашей жизни ничего не изменилось. Однако разговор с Нитрой уже наложил на нас свой отпечаток. И выразилось это в том, что наша тройка как бы отделились от остального десятка, и стала держаться сама по себе. Кроме того, мы перестали интересоваться предложениями, которые регулярно поступали в военный лицей от вольных наемных отрядов и частных армий, и стали больше времени уделять боевым искусствам. Кстати сказать, я обратил внимание на то, что точно так же, резко и без видимых причин, после дополнительных занятий со своими инструкторами, изменилось поведение двух кадетов первого десятка и четырех из третьего. Не знаю, заметил ли это кто-то еще, а мне данный факт сказал о том, что Нитра не одиночка, и другие офицеры-наставники, как минимум ему помогают, а скорее всего, они делают с ним одно общее дело.

Прошло восемь дней. В военном лицее все было по-прежнему и ничто не предвещало перемен. После сытного обеда я лежал в теплой казарме и прежде чем отправиться на занятие по истории войн, быстро пролистывал взятую в библиотеке книгу. До урока оставалось минут двадцать, когда появившийся сержант Сантин, с порога выкрикнул:

— Кадет Уркварт Ройхо на выход! К офицеру-наставнику! Живо!

Он еще не договорил, а книга уже оказалась на тумбочке, ноги в сапогах, и я бегом рванулся на выход. Проносясь мимо сержанта, услышал:

— Второй учебный корпус. Десятая аудитория.

Спустя две с половиной минуты, я остановился перед дверью в помещение, руки автоматически одернули одежду, и поправили серый берет, а глаза посмотрели на сапоги. Все в порядке, я выгляжу так, как и положено выглядеть настоящему образцовому кадету и дворянину, а значит можно предстать перед начальством. Приоткрыв дверь, я вошел внутрь, посмотрел на затянутого в свой мундир невозмутимого капитана, который в окно рассматривал пустой плац и, сделав три четких шага, по направлению к нему, доложился:

— Господин капитан, кадет Ройхо по вашему приказанию прибыл.

— Вольно! — бросил Нитра, и когда я ослабил левую ногу, он повернулся ко мне и сказал: — Кадет, по линии нашей организации для вас имеется первое задание. Вы готовы его выполнить?

— Так точно! — не задумываясь, ответил я, в душе надеясь, что мне не прикажут уже этой ночью прирезать кого-то и этим доказать верность заговорщикам.

Мои мысли и растерянность, видимо, отразились на лице. Опытный офицер без труда прочел их. И поняв меня, он усмехнулся:

— Задание не сложное и должно вам понравиться кадет Ройхо. Вы ведь интересовались методиками подготовки в староимперских военных лицеях?

— Да. В течении первых трех курсов обучения.

— Интерес еще не пропал?

— Никак нет! Меня по-прежнему занимает эта тема.

— Вот и хорошо. С завтрашнего дня весь ваш курс на несколько дней разобьют. Начнутся индивидуальные занятия, и каждый кадет будет видеть других только утром и вечером. Вы, Ройхо, не станете заниматься по учебной программе, а займетесь работой в спецархиве.

— Спецархив!?

— Да. В нашем "Крестиче" такой имеется. Правда, в нем нет ничего особо секретного, но зато имеется масса общей информации о военных учебных заведениях старой империи времен первых императоров Анхо.

— И что я буду должен делать?

— Найти, собрать и скопировать все сведения касающиеся военного лицея "Шайгер".

— Господин капитан, разрешите вопрос?

— Задавай.

— Почему вы выбрали для этого задания именно меня? Разве это не сможет сделать кто-то другой?

— Когда исполнитель заинтересован в работе, тогда она делается гораздо быстрее, а результаты превосходят все ожидания. Это аксиома, кадет Ройхо. Кроме того, собирая эту информацию, ты помогаешь себе, и это является платой за твой труд. В нашей организации каждое действие подчиненного оплачивается сдельно. Это одно из правил древней империи.

"Интересно, сколько, в таком случае, ты за нашу вербовку получил?" — услышав такую речь, тут же подумал я, а сам встал по стойке "смирно", и отчеканил: