Тор вовремя прикусил язык, чуть было не поинтересовавшись, о чем же они, собственно, будут говорить, и вышел за Бьерном в небольшой дворик. При этом он все-таки ударился головой о дверной косяк, хотя и пригибался. Судя по высоте здешних потолков, этот замок строили для гномов.

Бьерн расхохотался и провел Тора за ворота замка. Там их ждал какой-то человек. Висевшее над горизонтом солнце слепило глаза, и Тор не мог разглядеть его лица, но почему-то сразу понял, что это Свериг.

Воин, держась на некотором расстоянии, последовал за ними.

— Так ты, значит, кузнец, — после довольно продолжительной паузы нарушил молчание Бьерн. — И в телеге Урд были инструменты, принадлежавшие кузнецу. Это совпадение?

— А что же еще?

— Это я у тебя спрашиваю, — все тем же уверенным тоном продолжил бородач. — Или ты случайно умеешь обращаться с этим молотом?

Тор не помнил, чтобы что-то говорил о своем ремесле.

— А ты умеешь обращаться вот с этим? — Он указал на меч на поясе Бьерна.

— В какой-то мере да. Конечно, не настолько хорошо, как мне бы хотелось. А что?

— И, значит, ты работаешь шлифовальщиком оружия?

— А ты умеешь обращаться со словами. Впрочем, я сразу это заметил. Вопрос в том, на что ты способен еще?

— Что ты имеешь в виду? — Тор остановился.

Бьерн тоже замер, а потом медленно пошел дальше. Улыбка сползла с его лица.

— Возможно, я просто хочу выяснить, кто ты такой на самом деле.

— Как выяснишь, сообщи мне. Мне тоже интересно.

Вряд ли Бьерн рассчитывал именно на такой ответ. В его взгляде чувствовался холод, и Тору даже не нужно было прислушиваться к хрусту снега под башмаками, чтобы понять, что Свериг подошел поближе.

— Ты прав, — продолжил Бьерн, и было не вполне понятно, к кому он обращается, к Тору или Сверигу. — Нам нужно оставаться осторожными. В общем-то, нам все равно, какой человек приходит к нам, откуда он родом и что делал раньше. Главное, чем он занимается здесь.

— Но в моем случае все по-другому, — заметил Тор.

Бородач пожал плечами и сделал вид, что смутился. Впрочем, при этом он не сводил с Тора глаз.

— Урд полагает, что одному из воинов удалось скрыться.

— Да, их главе.

— Что ты знаешь об этих людях?

— Мне известно не больше, чем тебе. Я не успел спасти мужа Урд. Когда я пришел в хлев, он был уже мертв.

— Вряд ли ты особо расстроился по этому поводу, — сказал Бьерн и тут же улыбнулся, показывая, что не хотел оскорбить его. — Но меня это не касается, друг мой.

— Тогда зачем ты спрашиваешь меня об этом?

— Близится зима. — Бьерн поднял левую руку (правая так и оставалась на мече) и указал на долину.

Воздух был ясен, а зрение никогда не подводило Тора, но даже его острый взгляд не мог различить узкий проход среди скал.

— Вскоре стемнеет и начнется долгая ночь. Когда солнце сядет, станет холодно. Очень холодно. Никто не сможет покинуть Мидгард в течение нескольких месяцев. Я не люблю торопить людей с принятием решений, но в этом случае у меня нет особого выбора. Тебе придется решить, останешься ли ты с нами или покинешь Мидгард уже в ближайшие дни.

— Так это мне предстоит принять это решение?

— Тебе, мне, нам… Хотел бы я это знать. — Казалось, Бьерн говорит сам с собой.

— Я не могу решить это за тебя. Но я хочу обратиться к тебе с просьбой.

— Какой?

— Позволь Урд и ее детям остаться здесь. Пусть ты не веришь мне и полагаешь, что я представляю для вас угрозу. Я готов уйти. Но Урд и ее семья не перенесут зиму вдали отсюда. Они просто не выживут.

— А почему ты думаешь, что сам способен выжить? — удивился Бьерн.

— У меня нет причин так думать. Я просто на это надеюсь. — На самом деле Тор знал, что сможет пережить эту зиму, вот и все. Но он предпочел не говорить об этом Бьерну.

Задумчиво посмотрев на него, бородач покачал головой и вздохнул.

— Ты странный человек, Тор. Я никак не могу тебя понять. Разум подсказывает мне, что следует изгнать тебя отсюда, а еще лучше — убить, и в то же время я чувствую, что нужно оставить тебя здесь. К какому же голосу мне прислушаться? Довериться разуму или чувству, как думаешь?