Осип Мандельштам. Сочинения
вернуться

Мандельштам Осип Эмильевич
Шрифт:
Небо вечери в стену влюбилось,-Все изрублено светом рубцов -Провалилось в нее, осветилось,Превратилось в тринадцать голов.Вот оно – мое небо ночное,Пред которым как мальчик стою:Холодеет спина, очи ноют.Стенобитную твердь я ловлю –И под каждым ударом таранаОсыпаются звезды без глав:Той же росписи новые раны -Неоконченной вечности мгла...

9 марта 1937

***

Заблудился я в небе – что делать?Тот, кому оно близко,– ответь!Легче было вам, Дантовых девятьАтлетических дисков, звенеть.Не разнять меня с жизнью: ей снитсяУбивать и сейчас же ласкать,Чтобы в уши, в глаза и в глазницыФлорентийская била тоска.Не кладите же мне, не кладитеОстроласковый лавр на виски,Лучше сердце мое разорвитеВы на синего звона куски...И когда я усну, отслуживши,Всех живущих прижизненный друг,Он раздастся и глубже и выше -Отклик неба – в остывшую грудь.

9 – 19 марта 1937

***

Заблудился я в небе – что делать?Тот, кому оно близко,– ответь!Легче было вам, Дантовых девятьАтлетических дисков, звенеть,Задыхаться, чернеть, голубеть.Если я не вчерашний, не зряшний,-Ты, который стоишь надо мной,Если ты виночерпий и чашник -Дай мне силу без пены пустойВыпить здравье кружащейся башни -Рукопашной лазури шальной.Голубятни, черноты, скворешни,Самых синих теней образцы,-Лед весенний, лед вышний, лед вешний -Облака, обаянья борцы,-Тише: тучу ведут под уздцы.

9 – 19 марта 1937

***

Может быть, это точка безумия,Может быть, это совесть твоя -Узел жизни, в котором мы узнаныИ развязаны для бытия.Так соборы кристаллов сверхжизненныхДобросовестный свет-паучок,Распуская на ребра, их сызноваСобирает в единый пучок.Чистых линий пучки благодарные,Направляемы тихим лучом,Соберутся, сойдутся когда-нибудь,Словно гости с открытым челом,-Только здесь, на земле, а не на небе,Как в наполненный музыкой дом,-Только их не спугнуть, не изранить бы -Хорошо, если мы доживем...То, что я говорю, мне прости...Тихо-тихо его мне прочти...

15 марта 1937

Рим

Где лягушки фонтанов, расквакавшисьИ разбрызгавшись, больше не спятИ, однажды проснувшись, расплакавшись,Во всю мочь своих глоток и раковинГород, любящий сильным поддакивать,Земноводной водою кропят,-Древность легкая, летняя, наглая,С жадным взглядом и плоской ступней,Словно мост ненарушенный АнгелаВ плоскоступьи над желтой водой,-Голубой, онелепленный, пепельный,В барабанном наросте домов -Город, ласточкой купола лепленныйИз проулков и из сквозняков,-Превратили в убийства питомникВы, коричневой крови наемники,Италийские чернорубашечники,Мертвых цезарей злые щенки...Все твои, Микель Анджело, сироты,Облеченные в камень и стыд,-Ночь, сырая от слез, и невинныйМолодой, легконогий Давид,И постель, на которой несдвинутыйМоисей водопадом лежит,-Мощь свободная и мера львинаяВ усыпленьи и в рабстве молчит.И морщинистых лестниц уступки -В площадь льющихся лестничных рек,-Чтоб звучали шаги, как поступки,Поднял медленный Рим-человек,А не для искалеченных нег,Как морские ленивые губки.Ямы Форума заново вырытыИ открыты ворота для Ирода,И над Римом диктатора-выродкаПодбородок тяжелый висит.

16 марта 1937

***

Чтоб, приятель и ветра и капель,Сохранил их песчаник внутри,Нацарапали множество цапельИ бутылок в бутылках зари.Украшался отборной собачинойЕгиптян государственный стыд,Мертвецов наделял всякой всячинойИ торчит пустячком пирамид.То ли дело любимец мой кровный,Утешительно-грешный певец,-Еще слышен твой скрежет зубовный,Беззаботного права истец...Размотавший на два завещаньяСлабовольных имуществ клубокИ в прощанье отдав, в верещаньеМир, который как череп глубок;Рядом с готикой жил озоруючиИ плевал на паучьи праваНаглый школьник и ангел ворующий,Несравненный Виллон Франсуа.Он разбойник небесного клира,Рядом с ним не зазорно сидеть:И пред самой кончиною мираБудут жаворонки звенеть.

18 марта 1937

Кувшин

Длинной жажды должник виноватый,Мудрый сводник вина и воды,-На боках твоих пляшут козлятаИ под музыку зреют плоды.Флейты свищут, клевещут и злятся,Что беда на твоем ободуЧерно-красном – и некому взятьсяЗа тебя, чтоб поправить беду.

21 марта 1937

***

Гончарами велик остров синий -Крит зеленый,– запекся их дарВ землю звонкую: слышишь дельфиньихПлавников их подземный удар?Это море легко на поминеВ осчастливленной обжигом глине,И сосуда студеная властьРаскололась на море и страсть.Ты отдай мне мое, остров синий,Крит летучий, отдай мне мой трудИ сосцами текучей богиниВоскорми обожженный сосуд.Это было и пелось, синея,Много задолго до Одиссея,До того, как еду и питьеНазывали «моя» и «мое».Выздоравливай же, излучайся,Волоокого неба звездаИ летучая рыба – случайностьИ вода, говорящая «да».