Прежде чем он смог ответить, снова вспыхнул свет. Страйкер стиснул зубы в ожидании следующей порции Слабых и Жалких Неудачников.

По крайней мере, вот о чем он думал, пока нечто черное, с неясными очертаниями, не приземлилось на пол в смертельном поклоне. Он едва успел осознать тот факт, что это была женщина, прежде чем она атаковала его с такой яростью и силой, что заставила бы гордиться бешеного тигра. Первый удар повалил его с сиденья. Он едва успел схватить ее запястье, прежде чем женщина чуть не обезглавила его огромным кинжалом, который держала в руке.

Она изо всех сил ударила его головой, отбрасывая назад. Страйкер потряс головой, чтобы прояснить сознание. Она оттолкнула его к стене. Поймав ее руки, он перевернулся вместе с ней, отбрасывая ее от себя.

Обнажив клыки, он был готов разорвать ей горло, когда его вихрящийся серебряный взгляд столкнулся с ее черным.

Зефира.

В это мгновение он вернулся на одиннадцать тысяч лет назад, в день, когда они впервые встретились. Морской воздух развевал белокурые локоны вокруг ее нежного личика. Стройная и маленькая, она была прекрасна, как богиня.

А когда он дотронулся до нее, она набросилась на него с ругательством более грязным, чем у любого мужчины, и лягнула коленом в пах за то, что он осмелился коснуться ее без разрешения.

Теперь она снова попыталась сделать это. Но на сей раз он ожидал этого. Эмоции прорывались сквозь него, и он едва увернулся от ее колена. Счастье. Гнев. Радость. Смятение.

Все эти столетия он считал ее мертвой.

Он с трудом мог держать себя в руках, осознав, что она жива и здорова. Она выжила, несмотря на проклятье Аполлона, и ухитрилась прожить вечность… так же, как и он.

— Что ты здесь делаешь?

Она ответила на его вопрос взмахом кинжала, едва не коснувшись его горла.

— Я думал, мы наверстаем упущенное. Может быть, сыграем в Пачиси [6] ?

Страйкер поймал ее руку и повернулся с ней, снова прижимая ее к стене. Он сжимал свою хватку, пока не вынудил ее выронить кинжал. Сомкнув одну руку вокруг ее шейки, он удерживал ее на месте.

— Я могу придумать игры получше, — он собирался назвать Стрип-Покер, когда нечто сильно ударило его по спине, отбрасывая подальше от Зефиры.

Он обернулся с диким рыком к новому нападающему, намереваясь убить всякого, кто достаточно глуп, чтобы помешать ему, но застыл, словно шок приковал его к месту. Это была точная копия Зефиры. Те же белокурые локоны. Те же черные глаза. Тот же рост и вес.

Он бы подумал, что это ее сестра-близнец, если бы не знал, что Зефира была единственным ребенком.

— Убери свои грязные лапы от моей матери.

— Матери… — еле слышно повторил Страйкер за мгновение до того, как Кессар схватил дочь Зефиры. Демон уже разомкнул губы, собираясь испробовать ее горло на вкус.

— Стой! — Страйкер едва успел отозвать его, прежде чем тот убил ее.

Красные глаза демона ярко полыхнули, после чего он презрительно скривил губы и отпустил ее, проворчав:

— Тогда пусть они разорвут тебя. Мне безразлично, будешь ты жив или мертв.

Зефира бросилась на Страйкера. Обхватив рукоять, она вытащила меч, желая пронзить его.

Страйкер сделал шаг назад и воспользовался своими силами, чтобы воплотить собственный меч. Он отразил удар ее клинка. Раздался звон стали, эхом отразившийся по комнате, когда она ответила ударом на удар. Каждый выпад и каждое отражение атаки. Она двигалась так, будто точно знала, что он собирается делать.

Страйкер улыбнулся. Слишком много времени прошло с тех пор, когда он сражался с кем-либо, кроме Ашерона, равного ему по силе и ловкости. Тем не менее, она была здесь, дочь крестьянина, сражающаяся с мастерством хорошо обученного солдата. Ему стало интересно, кто же так хорошо обучил ее.

— Я всегда знал, что ты прекрасно управляешься с мужским мечом, любимая, но я и представить себе не мог, что это умение распространяется также и на те, что сделаны из стали.

Она зарычала и незамедлительно ударила, зацепив его бок.

Страйкер захрипел от боли, вызванной простым движением. Но, справедливости ради, она сдерживала свой темперамент.

— По крайней мере, этот меч меня не разочарует. Не нужно беспокоиться о том, что он неожиданно станет мягким прямо в моих руках.

— С тобой я никогда не был мягким.

Она закатила глаза, блокируя его удар.

— Поверь, малыш, ты был не настолькохорош. Просто я была лучшей актрисой, чем ты — актером.

— Фу! — воскликнула ее дочь, отступая и давая им больше пространства для сражения. — Без обид, мам, но я не хочу знать, с кем ты спала. Оставь свои сексуальные поддразнивания и убей его, пока я не лишилась слуха.