Он чувствовал то же, что и она - недоумение и тревогу от неизвестности.

Они мягко взлетели. Эл откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.

– Он найдет ответ, - сказал Димка.

– Найдет, - отозвалась она тихо.

– У нас мало времени.

– У нас достаточно времени, давай подумать о чем-то другом.

– О чем?
– удивился Димка.

– О том, как здорово было бы сражаться на мечах, пострелять из лука, залезть на каменную башню. А?

– И ты об этом думаешь?
– удивился он.

– Почему нет?

Эл сделала жест, словно натягивает тетиву лука.

– Знаешь, куда мы попадем в следующий раз? В какое-нибудь древнее время или в средневековье.

– Ага. И нас сожгут на костре как колдунов, - драматизировал Димка.
– Ты еще из этой передряги не выбралась, а уже в другую собираешься. Эл, ты сумасшедшая, ты когда-нибудь остановишься?

– Разве плохо знать чего ты хочешь?
– спросила она и снова закрыла глаза, и приняла безмятежную позу.

Катер слабо покачивался.

– Но мы же путешествуем не ради того, чтобы пострелять из лука, - сказал он.

– А почему, как ты думаешь?
– спросила она.

– Не знаю, - пожал плечами Димка.
– Наверное, чтобы что-то узнать. И зачем было учиться летать в космос, если ты собираешься в средневековье? Зачем мы здесь?

– Ты впервые задаешься этим вопросом?
– с улыбкой спросила Эл.

– Вовсе нет. Только он звучал иначе. Зачем я только ввязался в это?

– А-а. Вот ты и попался. Дело-то в самом вопросе. Почему?

– Потому, что ты здесь, - решительно ответил Димка.

– А если завтра я умру, ты тоже умрешь? Чего ты сам хочешь, друг мой?

Димка обиделся.

– А сама-то ты зачем здесь?

Эл улыбнулась, не открывая глаз, ее лицо приобрело мечтательные черты.

– Потому, что однажды звезды позвали меня, и другого способа я не нашла, как оказаться здесь. Это было так же, как с моей первой сказкой, которая позвала меня. Там были чудеса и Махали.

– Ну, нашла ты, что искала?
– съязвил Димка.

– Если я еще здесь, значит, нет, - ответила она.

– Значит, ты вовсе не знаешь, зачем ты здесь. Только выдумываешь. Хотела в космос и добилась своего.

Димка вдруг осекся, потому что понял смысл того, что сказал. Правда заключалась в том, что не совершилось еще то, о чем она мечтала. Все только начинается.

– А что дальше?
– с опаской спросил он.
– Что мы будем с этим делать?

– Не надо обобщать, Дим. Что ты будешь делать?

Димка широко открыл глаза и посмотрел на Эл. Та же поза. Те же закрытые глаза. Он ждал, что она ответит, а Эл молчала.

Эл было его жаль. Раньше ей уже приходилось мучиться этим вопросом. Он верно угадал, Эл не знала, что же в действительности ею движет, что будет. Не отыскав внутри себя ответа, Эл оставила вопрос в покое. Верден неожиданно дал на него ответ. Так было в детстве, так было и сейчас. Может потом она узнает еще что-нибудь о том, куда ей двигаться. Вот и до Димки докатился этот вопрос, и только он сам в силах был найти ответ, потому что он заключался в нем самом.

Она чувствовала, как он смотрит и ждет. Ее не оставляло желание дать ему совет. Она уже открыла глаза и собиралась сказать, но Димка заговорил сам.

– Я тут, потому что ты тут, - сказал он.

– Ты это уже говорил.

– Я не сказал до конца. Когда ты исчезла, и мы с Аликом остались одни, я помню, как я мучался. Стоило подумать, что ты не вернешься, и я хотел кричать. А еще твои родители, я им в глаза не глядел. Но потом твоя мама...она меня встретила, поздравила, тогда был мой день рождения, и в который раз спросила, не знаю ли я что-то о тебе. Я будто ежа съел. А потом она вдруг сказала, что так оно, наверное, и должно было быть, как появилась, так и исчезла. Я ничего ей не сказал, не мог, мотал головой и злился на тебя. Потом я сочинил для них письмо. Неделю учился писать твоим почерком. Вышло криво, но, похоже. Написал, что хочешь стать горным спасателем, и вернешься когда станешь. Глупо, конечно. Тебя тогда уже год не было. А когда ты вдруг появилась и сказала, что можешь взять с собой, я только этого и ждал.

Эл внимательно слушала его и уже с открытыми глазами.

– Значит, ты сбежал от ответственности?
– спросила она.

– И да, и нет. Я думал, что нужен тебе, как друг. Конечно, летать я то же хотел, но это детское.

– Тяжело становиться большим? Да, Димка?

Он думал, что она шутит, и посмотрел в глаза. Она была серьезной.

Эл не ждала, что он ответит. Такое обсуждать трудно. Тем не менее, она ощутила свою вину. Димка стал жертвой ее детского безрассудства. Тогда она не задумалась о том, имела ли право вовлекать его и Алика в эти события. Это уже была не вина, это была боль острая и сильная, словно только вчера она втащила полумертвого друга в кабинет врача.