– Если вы не верите мне, то тогда мне не о чем больше говорить, - резко заявила она и направилась к двери.

– Назад!
– заорал Ставинский.

Алик вжался в кресло, Эл собиралась открыть дверь. Словно послушавшись команды, она резко развернулась. Но не тут то было.

– Никто не давал вам право на меня орать, - возразила она.

Такое Алик видел не впервые - раздраженного командора и не менее разъяренную его ученицу. Они стояли друг напротив друга, поза Эл была полна упрямства и достоинства, командор застыл со сжатыми кулаками и гневным выражением лица. Тут Алику пришла мысль, что Ставинский проиграет в этой стычке, она более спокойна и, кажется права. Незыблемость авторитета Ставинского пошатнулась в его глазах.

Эл усилием воли заставила себя хотя бы казаться спокойной. Здесь не театр, чтобы тянуть паузу. "Драка" никого не устраивала. Она стала раздражаться, тело нагрелось. Почувствовав неладное, Эл постаралась загасить зарождающийся гнев.

– Командор, сядьте и успокойтесь, - ровным голосом сказала она, но ее тон был не учтивым.

Ставинский неожиданно без возражений сел. Эл села после него.

– В чем я не права?
– спросила она.

– В том, что ложь никогда никого до добра не довела.

– Вы знаете правду обо мне?

Ставинский хмыкнул.

– А он знает?
– он кивнул в сторону Алика.

– Да.

Алик испугался, что Ставинский начнет его расспрашивать, но командор ничего не спросил у него, снова накинулся на Эл.

– Значит, благородство взыграло. Чтоб тебе! Почему не осталась?!

Эл сидела в кресле мрачнее тучи. Не такого свидания с командором она ждала. Когда Алик сказал об отпуске, у Эл в сердце вспыхнула надежда, что хотя бы один человек поверит ей, Ставинский. Ей стало больно. Торн оказался тысячу раз прав. Эл и не предполагала, что станет так переживать. Действительно, как и Алику, Эл захотелось бросить всю эту возню и исчезнуть. От этой мысли стало еще противнее. Она уловила звук голоса Ставинского, откуда-то издали.

– Что?
– переспросила она.

– Как намерена поступить?

Эл не посмотрела на него.

– По обстоятельствам. Я не разобралась до конца.

Алик насторожился. Неужели мысль о побеге посетила ее упрямую голову. Ставинский шутить не станет. Он хотел, чтобы она не вернулась! Алик возликовал. Это заставит Эл передумать.

– Сбежишь?
– резко спросил командор.

Эл подняла на него глаза. И тут командор ощутил укол совести. Взгляд девушки был полон пустоты, ему показалось, что край бездны приблизился к нему. Зрачки сильно расширились, а в них - темнота. Ему стало холодно, так, что кончики пальцев свело судорогой. Что это?! Ставинский не смог объяснить. На мгновение он ощутит приступ паники. Эл сейчас была словно не Эл, а какое-то существо, заполнившее пространство вокруг, комната исчезла, он плыл в холодной пустоте, кроме ее взгляда не за что зацепиться. Он хотел крикнуть, но понял, что не может кричать. Ощущая собственную беспомощность, он испытал ужас и понял, что не хочет умирать.

Он открыл глаза и увидел встревоженное лицо Светланы Бернц, его ассистентки, доктора психологии, а потом Эл, немного испуганную, сжимавшую в руке карманный электрошок. Дышать было трудно.

– Что это было?
– спросил он, ощущая резь в груди.

– Сердечный приступ, командор, - пояснила Светлана.
– Не знала, что у вас слабое сердце.

– Я тоже не знал, - сказал Ставинский и перевел взгляд на Эл.

Она стояла в двух шагах от кровати. Вид у нее был растерянный. Командор понял, что боится снова взглянуть ей в глаза.

– Где Алик?
– спросил командор.

– В коридоре, ждет врачей, - пояснила Светлана.
– Мы уже познакомились с Эл, я ей коротко объяснила, кто я.

– Я перенес смерть?
– спросил Ставинский, - Что это было?

Он посмотрел на Эл. Она молчала.

– Обморок. Такое с вами впервые, - деловито пояснила Светлана.
– Что же тут случилось?

Вошли врачи и напуганный Алик. Командора увезли. Светлана отправилась с ними.

Суета стихла. Алик и Эл остались одни. Алик сел в кресло и замолчал. Он был растерян. В голове - беспорядок.

Эл осталась стоять посреди комнаты. Она была озадачена. Предположение, что обморок командора - ее вина, не укладывалось в голове. Очевидно, что Ставинский не тот, на кого ей стоило рассчитывать. Эл мысленно вернулась к тому моменту, когда Ставинскому стало плохо. Она ощущала такой холод внутри, а источником этого холода был сам Ставинский, словно его несдержанность и гнев отразились от ее внутреннего зеркала и ударили командора возвратной волной. Она тогда подумала, что он бывает часто жесток и не справедлив к окружающим, но его гнев ее не затронул. Она вовремя остановила себя. Ей хотелось вернуть ему его же ярость, но не заражаясь ею. Чтобы испытал он, если бы эта пустота оказалась у него внутри. Тогда то Ставинский и потерял сознание. Она мгновенно поняла: виной тому - ее желание. Эл, не думая, пустила в ход прибор из кармана. Эл не покидало чувство, что ей понадобиться оружие, но таскать с собой излучатель в порту - абсурд, никому бы в голову не пришло. Оружие здесь не носили.

Щелчок током не дал сердцу командора остановиться. Тогда же появилась Светлана. Она вошла в комнату без стука, ей не потребовалось объяснений, она повторила действия Эл. От второго удара Ставинский стал приходить в себя. Светлана коротко представилась:

– Светлана Бернц. Ну-ка, молодой человек, зовите врачей. Одним нам не справиться.

Потом она стала давить на разные места на теле командора.

– Ты молодец. Сообразила, - похвалила она Эл.
– Надеюсь, узнать тебя получше.