Осси, удерживая тварь на расстоянии вытянутым в ее сторону Гасителем, медленно отступала назад, стараясь добраться до края фонтана.

Вурлок растянул свои толстые губы в неком подобии улыбки, демонстрируя развернувшиеся наружу клыки. Острые и тонкие, как иглы, они уже начали гнать по своим каналам парализующий яд, который стекал по наточенным остриям тонкими струйками. Не прекращая звенеть когтями левой руки, вурлок опять резко взмахнул правой, и опять с резким свистом пронеслись костяные лезвия, нарезая воздух. Пока только воздух… При этом он вполне умышленно задел кончиками своих когтей острие меча. Красивый звон на миг вплелся в свист рассекаемого воздуха и тут же угас, заглушенный клацаньем когтей. Будто играл с ней вурлок, демонстрируя свое превосходство над хрупкой и очень смертной, с его точки зрения, девушкой.

Еще больше вывернув свои губы, он тихо зашипел, демонстрируя полный рот великолепных зубов-игл, истекающих прозрачным, как слеза, ядом. Психологическая обработка проводилась им по всем правилам.

Осси тем временем в своем отступлении добралась наконец до фонтана. Уперлась в него левым боком и начала обходить его, пятясь назад таким образом, чтобы бедром левой ноги все время чувствовать холодный камень ограждения. Вурлок наступал, не прекращая демонстрацию своей мощи, но теперь они двигались по дуге, огибая фонтан.

Кончик меча описывал небольшой круг, удерживая вурлока от необдуманных действий, но для удара требовалось размахнуться, а времени на это не было. Уколоть острием, резко перейдя от отступления к выпаду, тоже не было возможности, потому как меч находился уже в полностью вытянутой руке, а вурлок благоразумно держал безопасную дистанцию и вперед пока особо тоже не рвался.

С другой стороны, и тварь находилась в ситуации, когда любое ее действие требовало хотя бы минимального времени, которого у нее тоже не было, о чем вполне недвусмысленно говорило острие Гасителя, выписывающее восьмерки в опасной близости к его телу. Малейшая — заминка и знакомство серой губастой твари с зачарованной сталью было гарантированно.

Для перехода к активным боевым действиям обеим сторонам нужен был всего один миг. Но его не было…

Осси пятилась назад, медленно продолжая огибать фонтан, а за ней, как приклеенный, следовал вурлок, уже просто истекающий ядом-слюной. Огромные, налитые кровью глаза твари, не мигая, следили за девушкой, а острые когти, медленно и многозначительно шевелящиеся в воздухе, подтверждали, что следят они за Осси очень и очень внимательно.

Осси сделала очередной шаг назад. Надо было на что-то решаться, потому как такое кружение вокруг фонтана вечно продолжаться не могло. Вурлок, очевидно, пришел к такому же выводу, потому как занес правую лапу для очередного удара по воздуху…

Может, он планировал очередной отвлекающий маневр, а может, что-то еще родилось в его огромной вытянутой голове. Как бы то ни было, занести-то лапу он занес, а вот ударить не успел…

Откуда-то справа, из-за устремленных в темную высь колонн, раздался душераздирающий вой. Усиленный эхом, он метнулся по залу, а затем повторился снова. От неожиданности сердце пропустило удар, а потом заколотилось вдвое быстрее. С большим трудом девушка удержала себя от того, чтобы не бросить хотя бы короткий, хотя бы один взгляд в ту сторону, откуда доносился этот жуткий вой, от которого все тело покрылось мурашками. А вот вурлок не удержался…

То ли он был очень в себе уверен. То ли, наоборот, испугался неожиданного подкрепления, спешащего на помощь к беспомощной жертве, но на один всего лишь краткий миг он сбился с шага и скосил глаза в сторону.

Дистанция рывком увеличилась, и Осси, почувствовав, что вот оно, сделала быстрый и большой шаг назад, разворачивая посох в сторону вурлока. Краем глаза она видела, как из-за крайней колонны выкатывается пушистый абрикосовый комочек. Громко подвывая и размахивая передними лапами, Тям кинулся в сторону вурлока, отвлекая его внимание и даря тем самым Осси драгоценное время.

Посох тем временем уже описал четверть окружности, и теперь его опасное для всего живого навершие было направленно в грудь вурлока.

Когда тварь поняла, что ее переиграли, она взвыла так, что зазвенело в ушах, и тут же в отчаянном прыжке попыталась дотянуться до девушки. Но, во-первых, мешало ей ограждение фонтана, а во-вторых, в ее грудь уже начали вгрызаться частички смерти, в упор выпущенные посохом…

Вой устрашения сменился воем боли и отчаяния, а Осси, отступая назад, продолжала посылать в серую фигуру заряд за зарядом.

«Все! Остановись! — вернул ее к реальности голос Ходы. — Все кончено. Остановись».

Девушка выпустила из рук посох, который с глухим стуком упал на плиты и, подпрыгивая, откатился в сторону.

В воздухе, медленно оседая на пол и ограждение фонтана, висела мелкая серая пыль — все, что осталось от последнего вурлока. А в сторонке, как ни в чем не бывало, сидел Тям и старательно разглаживал абрикосовую шерстку, приводя себя в порядок.

«Здорово ты это придумала — Тяма на них натравить, — съехидничала Хода. — Надо только было его раньше выпускать. Тогда бы они тут все просто от страха окочурились, и убивать бы никого не надо было».