Яблоки сыпались и сыпались. Скатерть, что называется, даже не поперхнулась, успевая поглощать возрастающий поток. Мне стало по настоящему страшно, когда я представил, сколько внутри нее свободного места. Создатель скатерти мог бы провести рабочие испытания и поставить штамп о внутреннем объеме скатерти. А вообще удобно получается, как в поговорке: все свое ношу с собой. Хоть дом, хоть дворец, хоть полцарства в дорогу забери, лишь бы оно туда поместилось.

С ближних деревьев яблоки слетели подчистую, подкатывались последние фрукты с дальних углов сада. Маг тем временем присматривался к веточкам и уже срезал несколько штук, улетевших в бездонные закрома скатерти.

Десять минут прошли спокойно. Люди из здания не обращали внимания на то, что яблоки срывались с места, – маг предусмотрительно создал обманки, иллюзорные плоды, выглядевшие точь-в-точь как настоящие, но сорвать которые было невозможно. Руки проходили бы сквозь них.

Григорий какое-то время полюбовался уменьшавшимся потоком молодильных плодов, и внезапно его осенило. Два дерева рядом со скатертью приподнялись вместе с землей и опустились в скатерть вслед за последним поглощенным яблоком.

– Ничего себе, веточку на черный день припас! – воскликнула Юлька.

– Тише! – шикнул маг. – В хозяйстве все сгодится. Ветки могут погибнуть, а тут целое дерево! Посажу у себя, пусть растет в оранжерее. Пока деревца подрастут и начнут плодоносить, оно успеет дать восемь урожаев, не меньше.

– Оно там внутри между собой не перемешается? – Юлька смотрела, как я сворачиваю скатерть и кладу ее в свою походную сумку.

– Нет! – ответил я. – Не должны. В любом случае хуже не будет, только яблоки помоются, и дерево не засохнет.

– Все собрали? – спросил маг. – Теперь уходим отсюда и приступаем ко второй части плана.

Ковер-самолет стремительно поднялся и скрылся в ночной мгле. Мы перелетели к дракону, каждая из голов которого зорко смотрела в свою сторону. Дождавшись нашего приземления, Горыныч прошептал:

– Яги до сих пор нет.

– Что она возится? – буркнул Григорий. – Не ровен час, попала в ловушку со своим любопытством.

– Быть такого не может! – воскликнул дракон. – Чтобы Яга попалась?! Не смеши меня, маг, у тебя слабо получается.

– Вот напущу на тебя заклинание усиленного щекотания, сразу убедишься в обратном!

Минута шли за минутой, но Яга так и не появлялась. Сколько мы ни вглядывались в темноту неба над зданием, единственное, что я видел, – это полет крошечных пылинок у себя в глазах. Когда-то шарлатаны говорили, что точки, видимые краем зрения, – это души умерших людей. И лишь с кратким появлением в наших краях пришельцев (Куда они делись? Не пойму никак. Надоело с нами возиться, что ли?) мы узнали о том, что это крошечные частички пыли, находящиеся внутри глаз. Пришельцы вообще рассказали немало полезного, судя по летописям, но потом почему-то прекратили контакт, и теперь лично мне являются исключительно в идиотских снах.

– Приблизун! – воскликнул маг, и перед нами появилась четырехметровая водяная линза. Изображение увеличенного в размерах здания колыхалось в дымке, напоминающей полуденное марево в жаркий день. Дом был виден как на ладони, и мы обнаружили, что ступа и метелка стоят перед входом в здание, а металлические двери приоткрыты. – Твою муть тебе в болото! Какого лешего она поперлась в здание, не предупредив нас заранее?

– Это склероз! – предположила Юлька. – Старость не радость, да вы и сами знаете.

Мы переглянулись в поисках всезнайки.

– Ты это кому сейчас сказала? – решил уточнить Григорий.

– Э-э-э… Это ваш возраст в сумме.

– Ты забыла разделить, – напомнил я.

– Делить каждый умеет! – взвилась кукла яростным шепотом. – Ты вот попробуй приумножь!

– Хватит чепуху нести, а то рот закрою! – разозлился маг. – Ничего, вот вернется Яга, мигом накормлю ее молодильными яблоками, чтобы пришла в форму и опамятовалась, пожилая диверсантка. Все на себя тянет, единоличница! Пропадет, кто ее возвращать будет?

– Раз она отправилась спасать пленников в одиночку, значит, опыт есть! – возразил дракон. – Ты вот сам, Григорий, сколько на своем веку спас пленных, чтобы так возмущаться, а?

– Сто тридцать семь! – мрачно буркнул маг.

– Сколько?! Григорий повторил.

– Ладно, ворчи! Вопросов нет.

– Горыныч, ты тоже помолчи! – Григорий нервничал: яблоки дались так легко и быстро, что по закону подлости должна была случиться неприятность в другом месте. Я в такие законы не верил, но маг относился к ним серьезно и постоянно находил подтверждение их существования. По мне, так он лучше бы находил подтверждение действия законов удачи, и то больше пользы было бы. Вечно магов тянет на изучение мрачных сторон жизни человека. Суеверные они излишне.