Шрифт:
— И все это делают хирурги?
— Да. Я сам это видел в театре, во время странствий, моих. Там была опера Прециоза, девушка цыганская, и волшебный стрелок.
— Боюсь, что я снова вынужден констатировать ошибку. Врачей, которые лечат разного рода внешние повреждения, в том числе и переломы костей, называют хирургами. Драматург же — это ученый, чья работа действительно относится к театру, хотя сам он никогда не выступает. Он, если можно так выразиться, что-то вроде театрального учителя, педагога. Так что на этот раз вы, мой милый Стефан, перепутали сцену с больничной койкой.
— Но это не быть путаница, ошибочная! Почему кровать, больная, не может один раз стоять на сцене, театральной? Почему это всегда я неправый, всегда все путать? У меня в голове очень много образований, знаний быть!
— Да, у вас и у Отца Смеха; о его странах, народах, городах и деревнях я уже тоже наслышан.
— О нет! Его глупости нельзя сравнивать с моими познаниями. Я во время путешествий, многочисленных, моих, даже навигация и антропология выучить!
— Да? В самом деле? И что в таком случае вы понимаете под антропологией?
— Это наука про вода морская, соленая и корабли, разные, парусные и еще пароходы, паровые.
— Удивительно! А навигация — что такое?
— Навигация всегда быть учение о человеке, кротком и диком, об эскимосе и о негре, людоедном.
— Вы снова ошиблись. Антропология занимается вопросами, связанными с человеком, а навигацией называется наука о кораблях.
— Ну, так это есть совсем маленькая ошибка, простительная и извинительная. Эту ошибку любой ошибит, потому что антропология всегда на навигации ездить в каюте или на твиндеке [67] . А вы уже иметь ездить по Нилу на корабли, здешние?
67
Твиндек — межпалубные грузовые помещения на корабле.
— Да, на дахабиях [68] и на сандалах [69] .
— А на нукверах [70] , которые очень популярны здесь есть?
— На них пока не приходилось.
— Ну, так вы увидеть нуквер в Фашоде, когда мы завтра туда приходим.
— Вас там кто-нибудь знает?
— О, конечно, знают, все! Я ведь уже часто там бывать.
— А вы видели мидура, которому я должен быть представлен и которому мы собираемся передать пленников?
68
Дахабия (буквально «золотая» — первоначально так называлась богато разукрашенная лодка мусульманских правителей Египта. Позднее название перешло на ширококорпусное парусное судно с каютой для пассажиров, использовавшееся на Ниле.
69
Сандал — тип быстроходного парусно-гребного нильского судна.
70
Нуквер — также тип нельского судна, далее подробно описываемый автором.
— Я много раз иметь встречать его на улице. Его имя Али-эфенди, но часто называют Абу Хамса Мийа [71] .
— Я кое-что слышал о нем. Говорят, прежний мидур Али-эфенди-ал-Курди был смещен с должности за то, что оказался виновен в растратах. На его место назначили нового мидура, которого тоже зовут Али-эфенди. Он славится своей строгостью, в особенности по отношению к работорговцам. Когда в его руки попадает один из них, он почти всегда приговаривает его к пятистам палочным ударам, за что его и называют «Отцом Пятисот».
71
Отец Пятисот (араб.).
— Да. Когда завтра мы передадим его гум и хомры, то каждый получает пятьсот перченые и соленые наверняка.
— Разве человек может вынести столько ударов по пяткам?
— Этого я пока не мог сказать, потому что я еще не получать пятьсот по пяткам никогда. Но если их дать по спине, обнаженной, то преступнику точно умереть можно… Слушай! Что это там, в кустах? — перебив самого себя, вдруг воскликнул он по-арабски.
Шварц тоже слышал какой-то шорох. Знаком он призвал к молчанию громко говоривших между собой джелаби. В наступившей тишине явственно послышалось чье-то сопение, как будто в кустах принюхивался сбившийся со следа зверь.
— Спаси нас Аллах! — заголосил шейх. — Это снова лев! Теперь он нас точно сожрет, потому что мы, связанные по рукам и ногам, даже не можем убежать.
— Уймись! — прикрикнул на него Отец Одиннадцати Волосинок. — Это, скорее всего, львенок. Взрослый лев уже давно был бы здесь, но у этого еще мало опыта. Когда он нас увидит, он вряд ли решится к нам приблизиться.
— Львенок? — переспросил Шварц, и глаза его загорелись. — Я хочу его поймать!
— Можем попробовать, только надо быть очень осторожными — ведь мы не знаем, сколько ему лет. А может быть, это вовсе не лев, а всего лишь гиена, которую привлек запах свежего львиного мяса.
— Я пойду посмотрю, — сказал Шварц.
Он взял свое ружье и хотел покинуть место стоянки, но в это самое мгновение лев сам показался из-за кустов. Он был величиной с большого пуделя, то есть уже достаточно взрослый, чтобы оказать достойное сопротивление. Увидев немца, он не убежал, а лег на землю и злобно заворчал на него, не осмеливаясь, однако, прыгнуть.