— Согласен, — с большим трудом выдавливаю из себя это слово.

— Почти всегда конфликты возникают из-за ерунды. Разве нет?

Она улыбается, и мне кажется, будто вокруг стало светлее.

— Возможно. Но это как посмотреть…

— Знаешь, — устало говорит она, — главное — это пресловутая вторая половинка. Не пьянки-гулянки, не периодические заскоки, не излишняя эмоциональность, не деньги… Поэтому всё остальное — мелочи. А люди, которые волнуются только из-за этих самых мелочей, — люди пропащие. С таким подходом они никогда не найдут своего человека.

— Да-а-а… — протягиваю я. — Перспектива, мягко говоря, не самая радужная.

А про себя думаю: «Какая чёткая, сложившаяся позиция по поводу отношений. Планка поднята высоко. Смогу ли я дотянуться?»

— Пумпусик, — нежно говорю ей, — но ведь мы все состоим как раз из мелочей.

— Не думаю. — Она чуть нахмуривает свои тонкие, аккуратные бровки. — Человек не состоит из мелочей. Мелочи как бы накладываются на него… из окружающей среды. Наносное. Улавливаешь?

— Угу. То есть основа — это человек. — Я выдаю своё толкование её слов. — Окружающий мир лишь дополняет.

— Да. Но бывает, что человек забывает о том, что он — основа, что он — главный, что он — хозяин своего положения. Не деньги, не приятели, которые рассеются как дым при первой же возникшей проблеме. Никто и ничто. Кроме него самого, — объясняет она, — его собственной личности.

— Бывает такое… И тогда основа рушится, в неё проникают те самые мелочи, превращают в себе подобных…

— Нет-нет! — перебивает она. — Основа всегда неизменна. Просто далеко не каждая личность понимает, что именно она — основа.

— Люди это забыли, — я констатирую факт.

— Увы. В большинстве своём — забыли. — На её лице отчётливо проступает печаль. — Сегодня принято считать, что миром правят деньги, равнодушие, эгоизм…

— Такое время.

— Да при чём тут время?! Время всегда было одинаково непростым.

— Тогда в чём причина? — Этот вопрос давно просился наружу.

— Я не знаю… Я не понимаю, почему всё так, как есть… — она совсем грустнеет. Кажется, ещё чуть-чуть, и заплачет.

— Ну всё, всё. — Мне это совсем не нравится. Нашла, из-за чего убиваться! Своих, что ли, у нас проблем мало, чтобы ещё и общечеловеческими нагружаться. — Успокойся. Всё хорошо.

Мы останавливаемся. Я обнимаю её и начинаю шептать ей на ушко, какая она хорошая и добрая, что я рад проводить время с ней и всё в таком духе. Обычно это всегда помогало.

Но всё-таки мы были бы не совсем МЫ, если бы не нагружались.

— …забыли, что человеку нужно оставаться человеком вопреки любым обстоятельствам, и это их грех, — убеждённо произношу я. — Главное, об этом помнишь ты. А раз помнишь, то всё будет хорошо.

— Да? — Она смотрит на меня глазами, полными надежды.

— Разумеется! — уверенно отвечаю я и провожу ладонью по щеке любимой. — Ведь ты знаешь, что человечность — основа. Следовательно, будешь жить и действовать, ориентируясь на это знание.

А из смартфона в режиме цикличного повтора продолжает звучать любимая песня моей девушки, «Vivat Forever», и женское многоголосье поёт для нас:

Когда я проснулся, чтобы подняться и идти к «Янтарю», сентиментальная песенка из сна отчётливо звучала в моих ушах. В тот день моя девушка ещё не была мне женой. Я ещё не признался ей, не сказал заветные три слова. Но мы были уверены, что всё у нас ещё впереди. Так и оказалось. Всё было, как мы захотели.

Но никто из нас — ни я, ни она — даже не мог вообразить, что ещё нас поджидает в будущем. Не подозревали, какие монстры таятся в непроглядной тьме неизвестности.