На лужайке перед входом ее встретил Никос.

— Я думал поплавать с тобой — в Афинах невыносимая жарища.

Одетый в черные плавки, мускулистый, загорелый, он отнюдь не тянул на свои сорок, а скорее напоминал достигшего физической мощи и зрелости атлета. Маджи опустила глаза, чтобы не выдать, как невольно залюбовалась им.

— Я уже наплавалась. — Она еще не могла понять его настроения и нервничала от этого.

— Так доставь мне удовольствие, а? Мне нужно расслабиться, а когда ты рядом — у меня лучше получается.

Он взял ее за руку, и ей еще раз пришлось спуститься на пляж.

Он плавал в прозрачной голубой воде. К удовольствию Маджи, Никос не стал заплывать слишком далеко, как обычно, и довольно быстро плюхнулся на ее полотенце. Почувствовав рядом прохладное, все в соленых брызгах тело, она вздохнула.

— Почему ты вздыхаешь, Маджи? — поинтересовался он.

— Да вот подумала, как здесь прекрасно все — и море, и дом, и погода, но…

— Но тебя не устраивает моя компания — ты это хочешь сказать? — В его тоне Маджи уловила неприятную издевку.

— Нет, я хотела сказать другое. Ты пойми, я не привыкла к безделью. — Ей не хотелось все снова обострять, заводить его и себя. — Я до безумия тоскую по делу, по своей работе.

Никос облегченно расхохотался.

— Ну, это не проблема. Никто не сможет сказать, что я лишаю жену работы. Немедленно возвращаемся в дом, и я смело отдаюсь тебе.

Теперь рассердилась Маджи:

— Черт побери, ты опять подначиваешь? Да сколько же можно испытывать мое терпение?

— Мадж, — взмолился он. — Не знаю, что ты имела в виду. Я же намекал исключительно на стрижку. Смотри, как зарос. Завтра явится маман и задаст мне взбучку.

— Мне тоже давно пора стричься, — улыбнулась Маджи.

— Нет, ни за что на свете. Пусть твоя рыжая копна растет, как ей хочется. Ненавижу дам, у которых волосок к волоску, да еще склеены лаком.

— Ничего ты не понимаешь в женской красоте, Никос, — счастливо рассмеялась Маджи.

Сегодняшний четверг, начавшийся адом, кончился раем.

А в пятницу к ланчу прилетели гости. Дороти от души расцеловала молодоженов, то же самое по-родственному позволили себе Аспасия и Медея. Потом все размещались по комнатам. Дом наполнился шумом, смехом.

— Ну, как вы тут, затворники? — спросила Дороти, обращаясь к сыну.

Тот бросил на жену осторожный предупреждающий взгляд и беззаботно ответил:

— Все хорошо, ма. Разве сама не видишь? Правда, Мадж немного скучает по своей работе.

— Ничего, дорогая. Обещай, что сегодня ты постараешься сделать трех женщин неотразимыми. К приезду остальных гостей Аспасия, Медея и я в твоем распоряжении. Какой толк в собственном косметологе в семье, если нельзя воспользоваться его искусством?

И Маджи с радостью согласилась.

Позже, тщательно раскладывая свои причиндалы в спальне свекрови, она никак не могла отделаться от мысли, что Дороти отнюдь не выглядит той несчастной леди, которая всю жизнь страдает из-за коварства золовки, околдовавшей когда-то ее покойного мужа. Достаточно было увидеть, как эти пожилые женщины общаются: ни тени отчужденности, а уж тем более неприязни. Совершенно непонятно. Столь драматическая семейная тайна не могла бы не проявляться в поведении обоих. Хотя, подумала Маджи, по мне самой тоже ведь не скажешь, каковы в действительности мои муки.

Если бы сейчас можно было повернуть часы назад, она, пожалуй, отказалась бы от предложенного ей Дороти контракта, несмотря на то что он был выгоден.

— Ты чем-то расстроена, дорогуша?

— Да нет, — обернулась, вздрогнув, Маджи. — Все в порядке.

Не могла же она сказать свекрови правду о супружестве. Изобразив улыбку, Маджи спросила:

— Итак, с кого начнем?

На протяжении следующего часа она показала свое искусство, сделав сногсшибательно красивой сначала Медею, потом Аспасию и, наконец, взялась за Дороти. Разговор был чисто женским — тряпки, косметика и, конечно, мужчины.

Среди прочего Аспасия вдруг коснулась прошлого, когда они с Дороти были еще относительно молоды.

— Ты помнишь, Дороти, как я однажды искупала своего мужа в фонтане на Трафальгар-сквер?

— Смутно.

— Ну как же, ты была рядом, мы гуляли. Я ни слова не знала по-английски, поэтому не могла без тебя и шагу ступить.

— Неправда, твой младший братец очень быстро его освоил благодаря своим лондонским делам, и с ним ты чаще всего и гуляла, — возразила Дороти.

Аспасия кивнула.