Слегка повернув голову, она снова посмотрела на Тину и Драго. У обоих были закрыты глаза. Девочка положила голову на грудь отца, а тот склонил голову к ее макушке. Глядя на них, Алиса поняла, что явно сошла с ума, раз решила остаться здесь. Однако она ни о чем не сожалела. Ей нравилось собственное безрассудство, нравилась столь несвойственная ей прежде смелость.

Если ее производственная квалификация окажется невостребованной в Италии, тогда придется выучить итальянский язык и все начать сначала. Алиса сделает все ради того, чтобы быть рядом с Драго. Пока они вместе, для нее не существует ничего невозможного.

Интересно, когда это в ней произошла такая перемена? Задолго до сегодняшнего дня или только несколько часов назад, после мольбы Драго о помощи?

Впрочем, какая разница, когда Алиса приняла решение изменить свою жизнь!

Как только автомобиль въехал во Флоренцию, Тина проснулась и принялась смотреть в окно, разглядывая освещенные улицы.

— Наша вилла уже украшена к Рождеству, — сообщила девочка, обращаясь к Алисе. — Тебе понравится.

Произнеся это, она снова закрыла глаза, но на этот раз крепко схватила Алису за руку, будто боясь, что та исчезнет.

Когда автомобиль подъехал к вилле, Тина снова открыла глаза и быстро взглянула на Алису, словно проверяя, не привиделась ли она ей.

Драго и Алиса уложили ее спать, поцеловали и пожелали спокойной ночи. А потом осторожно вышли из комнаты.

— Что будет делать Брайан, когда узнает о твоем решении остаться здесь? — тихо спросил Драго.

— Разве я остаюсь?

— Ты не стала бы лгать Тине в подобных вопросах.

— Это правда, — согласилась Алиса.

Проведя Алису в свою комнату, Драго обнял ее. Несмотря на произошедшее ранее, она знала, что Драго впервые за все это время дарит ей настоящий поцелуй любви. Наконец-то они оба не сомневались в чувствах друг друга.

Хотя было нечто, что все же стояло между ними. Алиса понимала: Драго не должен знать о том злосчастном письме. Она обязана хранить эту тайну. Пусть Драго по-прежнему считает свою покойную жену идеальной. Это все равно лучше, нежели разочаровываться.

Алиса — сильный духом человек. Она сделает Драго счастливым, и он забудет Карлотту. Если в глубине души она и хочет поквитаться с этой женщиной, то это будет ее своеобразная месть. Однако о мщении Алиса думала сейчас меньше всего.

— Я правильно поступила? — спросила она, когда Драго оторвался от ее губ.

— Это было самое верное решение. Теперь сердечко Тины успокоилось. Однажды она, возможно, узнает правду, но тогда у нее будет больше душевных сил, чтобы вынести такое потрясение.

— Я надеюсь на это, — тихо произнесла Алиса.

— Мне кажется, я догадываюсь, почему решил обратиться за помощью именно к тебе. Ты очень хорошо знаешь, как щадить чувства людей.

— Что ты имеешь в виду?

— Неужели ты думаешь, что я не знаю, как ты пыталась оградить меня от переживаний?

Она удивленно посмотрела на него.

— Я говорю о письме, — пояснил Драго. — О том, в котором Карлотта признавалась в своей постоянной неверности мне. Это письмо куда-то непонятным образом исчезло.

— Но ты… как ты узнал?

— Я подглядывал за тобой, пока ты читала его, и видел выражение твоего лица. Потом ты слишком равнодушно убрала это письмо, решив не показывать его мне. Когда ты легла спать, я нашел его и прочел. На следующее утро это письмо куда-то запропастилось. Я полагаю, ты спрятала его от меня, стремясь пощадить мои чувства.

— Значит, тебе обо всем было известно еще в феврале?

— Мне кажется, что в глубине души я всегда знал о неверности Карлотты, но не хотел признаваться в этом. Я избегал правды, однако, удостоверившись в ней, успокоился. Раньше я терзал себя вопросами, а теперь мне все ясно, и я обрел мир в душе.

— Я боялась, что это разобьет твое сердце, — призналась Алиса.

— И поэтому попыталась защитить меня, чего я не заслуживал. Все это время я задавался вопросом, передумаешь ли ты, но ты молчала. В последний твой визит сюда я пытался спровоцировать тебя на откровенность, но ты оказалась упрямой. Я и представить себе не мог, что можно быть таким великодушным человеком. Это дало мне надежду на то, что я завоюю твою любовь.

— Разве я могла показать тебе это письмо? Ты же признался, что по-прежнему живешь воспоминаниями о том хорошем, что было у вас с Карлоттой. Правда могла бы слишком сильно ранить тебя.

— Но ведь ты не верила, что я люблю тебя, иначе не говорила бы о том, как станешь моей второй настоящей любовью. Разве ты не понимаешь, что никогда не будешь для меня второй?

— Возможно, теперь понимаю, — прошептала она.

С ее души упал груз, давая ей возможность насладиться вновь обретенными чувствами. Теперь Алиса уже ничего не боялась. Ее охватила радость.