Он тряхнул длинной гривой и ускорил шаг.

Однако в этот день нам не очень повезло: всего одна большая выверна и с пяток обычных. Еще стокка какая-то рискнула высунуть голову из норы, но ненадолго - не задерживаясь, Лин перехватил ее пастью, выволок наружу, а я тут же добила, брезгливо забросив отрубленную голову в специально предназначенный для этого мешок. Да и то, каждый раз притаившуюся Тварь успевал указывать мой новый перстень. Нам оставалось лишь вовремя развернуться, тюкнуть растерявшуюся выверну точно по темечку и брести себе дальше, держа правую руку перед собой и водя ей на манер обычного радара.

Потом мы вернулись на поляну "хохотуна". Но вот там-то меня по-настоящему тряхнуло, потому что, едва переступив невидимую границу, я вдруг ощутила, что лес действительно стал другим. Здесь появилось настоящее солнце. Кроны деревьев перестали загораживать небо. Сами листья посветлели, утратили острые, режущие концы, помягчели, перестав походить на оружие массового поражения. Здесь даже воздух стал совсем другим! А когда я увидела беззаботно порхающую бабочку, присевшую на выросший (всего за сутки!) крупный цветок, то так растерялась, что если бы в тот момент на нас кто-то решил напасть, наверняка бы достиг успеха. Потому что столь внезапные перемены в кажущемся живом лесу потрясли меня до глубины души.

Это было просто невозможно!

Однако же было. И у меня не начались глюки, не растроилось сознание, я не сошла с ума. Потому что действительно стояла на самой обычной поляне, действительно дышала полной грудью и действительно слышала редкие голоса спрятавшихся среди листвы птиц, которых еще вчера тут просто не было!

"Твое место, - удовлетворенно проурчал Лин, обежав бывшее логово "весельчака" по кругу.
– По-настоящему твое. Светлое, чистое, легкое. И ни одной Твари в округе".

Я ошарашено села прямо там, где стояла, растеряно проведя рукой по ластящейся к коже траве и всем существом чувствуя, как от нее в меня вливаются дополнительные силы, как уходят тревоги, сомнения, горести. И как появляется вместо них какая-то необъяснимая, удивительная, но всепоглощающая радость.

– Мое...
– прошептала я, чувствуя, как по лицу расползается неуместная улыбка.
– Действительно, мое.

Лин со смешком покосился, но ничего не сказал. Просто улегся рядом, с удовольствием развалившись на мягкой траве, и блаженно выдохнул, ловя носом игривые солнечные зайчики.

"Если ты постараешься, весь Харон может стать таким".

– Да... наверное, - я заворожено огляделась.
– Красиво... бог мой, как же тут стало красиво! Лин! Это просто невероятно!

"Я же тебе говорил. Не зря же считается, что до людей тут жили эары. А они и лес - это две половинки одного целого. А в тебе есть кое-что от эаров. И лес это помнит, чувствует, знает. Поэтому и принял тебя так легко".

– Я чувствую его тоже, Лин. Как в Вольнице, как на Равнине. Я не Хозяйка здесь, но все равно чувствую.

"И это правильно".

Я покачала головой.

– Поверить не могу, что это случилось всего за одну ночь. Еще вчера - средоточие мрака, а сегодня - просто дворец.

Демон хитро прищурился.

"А еще говоришь, что ты - не маг".

– Знак Ишты - не магия, друг мой, - задумчиво отозвалась я, старательно анализируя свои ощущения.
– Совсем не магия. Это - что-то другое. Что-то, что настолько выше нее, что я даже не знаю, как объяснить.

"И не надо. Пока. Давай лучше подремлем, а ты еще немного подпитаешь этот лес".

– Нет, - встрепенулась я.
– Мы не для отдыха пришли. Надо идти дальше. Бросай тут мешок, чтобы не таскать лишнего, и пойдем прогуляемся за поляной. Может, тут еще есть один "хохотун".

"Если бы был, мы бы уже о нем узнали, - резонно возразил шейри, но послушно поднялся.
– Или он бы сам явился, желая выяснить, кто мешает ему развлекаться".

По лесу мы бродили еще часа три, постепенно нарезая круги вокруг НАШЕЙ поляны и старательно очищая окружающее пространство от нежити. В некотором роде я тоже оказалась права, потому что за пределами МОЕГО леса Харон ничуть не поменялся. И на нас трижды пытались броситься какие-то мелкие назойливые Твари, похожие на драных крыс. Потом прибегала посмотреть одинокая тикса, но не рискнула связываться и умчалась восвояси. Затем мы наткнулись еще на одну полянку, облюбованную вывернами. С удовольствием перебили их всех, изрядно утяжелив второй мешок. Отыскали неподалеку (как и в тот, первый раз) третью по счету большую выверну. Благополучно испробовали новый "ледомет" шейри, без особого труда ее прибили, накормив и мой Эриол, и Теней до отвала. Потом еще часа на три застряли, выдирая у Твари многочисленные зубы, и лишь к наступлению сумерек освободились.

– Уф, - выдохнула я, брезгливо оттирая перепачканные в черной крови руки.
– Ну и вонючие же они, сволочи. Опять до утра придется отмываться.

"Зато сколько зубов нарвали, - отозвался такой же грязный и благоухающий демон. В последний час он тоже занялся мясницкой работой и самолично выкусывал острые клыки выверны, чтобы успеть с ними до ночи.
– Хорошо еще, что эти Твари не ядовитые, как гигантские".

– А что, бывают и такие?

"Бывают. Только не здесь, в Невироне".