– Я слышал – для отчета.

– Только и всего?

– Только и всего.

Конечно, Даруев был не таким уж великим начальником. Но он жил здесь, и работал здесь, и знал не в пример больше Кирилла. И если он говорит, что все, что от Кирилла потребуется, – один лишь отчет, то страхи напрасны, пожалуй.

Кирилл повеселел.

– Расскажи, как жил на своем острове, – попросил Даруев.

– Как в раю.

– Правда?

– Да.

– Занимался-то чем?

– Отслеживал метеообстановку…

Даруев засмеялся, и Кирилл смолк.

– Я потому смеюсь, что тебя послушать – ты только метеоисследованиями и занимался.

И тогда Кирилл тоже улыбнулся:

– Нет, конечно. К десяти утра уже все дела сделаны.

– А дальше что? Я просто не представляю, что можно делать в одиночестве на острове.

– Одиночество не так уж плохо.

– Неужели?

– Да. Я, по крайней мере, привык. Кому-то нравится в городе, а мне хорошо там, на станции.

– Но занимаешься-то ты чем? – опять повторил вопрос Даруев.

– Чем? – Кирилл задумался на мгновение. – Просто живу.

Это было так естественно и понятно, и как Даруев не мог этого постичь?

Даруев, будто прочитав мысли своего попутчика, сказал:

– К городу привыкнешь, Кирилл. Я вот всю жизнь прожил в Москве и не представляю, как можно жить где-то еще.

За окном мелькали дома. Яркие вывески магазинов, зеркальные стекла.

– Здесь действительно все изменилось, – пробормотал Кирилл.

Их обогнал бело-синий «Форд» с надписью «Милиция» на боку. Кирилл покачал головой, Даруев засмеялся.

– Привыкнешь, – пообещал он. – Это не так сложно, поверь.

Они остановились на светофоре. Впереди Кирилл видел знакомый памятник. Пушкину. Великий поэт, похоже, смешался и растерянно склонил голову перед неведомым ему, но всесильным «Самсунгом», взгромоздившим свою рекламу на крыше здания напротив.

– Я повожу тебя по улицам, прежде чем отвезти в гостиницу, – предложил Даруев. – Осмотришься немного. Без меня не ходи никуда, ладно?

– Ладно, – отозвался Кирилл без особого энтузиазма.

– Не ходи! – настойчиво повторил Даруев и вдруг засмеялся: – Ты – наша главная ценность. И если с тобой что-то случится прежде, чем ты напишешь отчет…

Он бросил руль и выразительно провел ребром ладони по кадыку.

– Меня лишат не только должности, но и головы. Ты понял?

– Понял, – сказал Кирилл.

Это был незнакомый город. Здесь все было совсем иначе, не так, как прежде.

– Останови, – попросил Кирилл.

– Зачем?

– Я хочу пройтись по улице. Просто пройтись – и больше ничего.

Едва машина остановилась, Кирилл ступил на асфальт. Даруев поспешил за ним. Людей здесь было много, но Кирилл не смешивался с толпой, он выделялся, и Даруев даже не сразу понял чем. Глазами, взглядом, как оказалось. Человек из другого мира, из той, прежней и теперь уже далекой жизни. Взгляд ребенка, познающего мир.

– Привыкаешь? – осторожно спросил Даруев.

Кирилл пожал плечами и ничего не ответил, Они дошли до памятника Юрию Долгорукому. За памятником белели зонты летнего кафе. На угловом здании висела вывеска «Мост-банк». Над входом в «Интурист» светилась реклама.

– Все то же самое, – сказал Кирилл не очень уверенно. – И все другое.

– Хватит тебе на сегодня. – Даруев взял его за руку. – Едем.

Они приехали к гостинице «Россия».

– Поживешь здесь, – сказал Даруев. – Пока не определится, чего от тебя хочет начальство.

Кирилл не слушал, зачарованно разглядывая близкие башни Кремля.

– Номер для тебя забронирован. Сегодня отдыхай, а завтра с утра я за тобой заеду.

– Давай сходим на площадь.

– Куда? – не понял Даруев.

– На Красную площадь.

Даруев вздохнул, но подчинился.

Когда они мимо собора Василия Блаженного вышли на площадь, Кирилл остановился и, улыбнувшись, сказал со вздохом облегчения:

– Теперь я узнаю Москву.

Здесь все было так, как прежде. Те же стены, та же брусчатка, тот же Мавзолей.